Старший оперуполномоченный уголовного розыска майор Андрей Викторович Колодников не впечатлял своими габаритами. Невысокого роста, с несуразно большой головой, на которой всегда был безукоризненный пробор, с густыми усами, придававшими майору больше солидности. В свои тридцать пять лет, он выглядел старше своего возраста. Красноватый цвет лица выдавал в нем поклонника Бахуса, что, тем не менее, не мешало ему считаться лучшим оперативником города. Фанатизм и преданность делу с лихвой покрывали все физические недостатки майора.
- Анатолий Иваныч! Слышишь меня? - наклоняясь над Рыжовым, хрипловатым, прокуренным голосом уже в третий раз повторил он.
- Что? - с трудом раскрывая глаза, отозвался участковый. - Кто это?
- Я это, Колодников.
- А, Андрей.
- Кто это был? За что он тебя поранули?
- Не знаю... вроде видел его раньше, но никак не вспомню... где.
Колодников с досадой поморщился. Перепуганная медсестра не запомнила лицо бандита, да и остальные свидетели припоминали самые общие приметы: высокий рост, худобу, одному бросились в глаза многочисленные синие наколки на пальцах, так называемые "перстни", второму - чересчур короткие волосы. Ни по одной фотографии "спецконтингента" из картотеки ГОВД тот парень не был опознан. По показаниям тех же свидетелей, он, выскочив из здания больницы, перебежал улицу, прыгнул в синюю "десятку" и уехал. Номер машины, естественно, никто не заметил. Задержать убийцу по цвету и марке машины было практически невозможно. В Кривове была мода на синие "десятки". Их покупали все, и предприниматели, и бандиты. Благо Тольятти был совсем под боком. Проверку машин Колодников не исключал из списка оперативных мероприятий, хотя и понимал, что поиск в этом направлении будет длительным.
Он раздумывал, что бы еще такое предпринять, когда раздался слабый голос Рыжова:
- По-моему... он был обколотый.
- Точно?
- Да... и хорошо обколотый. Глаз у меня наметанный.
Чуть помолчав, капитан добавил:
- Это кто-то из старых клиентов. Только никак не вспомню кто... но точно не по моему участку.
Участковым Рыжов служил двадцать с лишним лет, и его словам Колодников полностью доверял.
- Может, кто вернулся из старичков... слишком он худой... как с зоны...
- Ладно, Иваныч, поправляйся.
В коридоре Колодников столкнулся лицом к лицу с заведующим хирургическим отделением Арсением Топляковым. Лучший хирург города выглядел усталым: после Мелешкина он провел еще одну сложную операцию.
- Ну, как ваш товарищ? - спросил хирург.
- Да вроде все нормально.
- Ему повезло: чуть повыше, и задел бы сердце. Говорят, он у спел подставить руку, а то бы вообще было плохо.
Они вышли на лестничную площадку, и оба автоматически закурили. Топляков прищурился, потер висок и сказал:
- Знаете, что меня удивило в случае с вашим коллегой? Точно такую же рану я видел во время обхода у той девушки, Орловой.
- Что значит - точно такую же? - удивился Колодин.
- Узкое лезвие, удар в область сердца. Специфический след.
В голове майора что-то словно щелкнуло.
- Постойте, а где он нашего капитана подранил?
- Около восьмой палаты.
Выкинув только что прикуренную сигарету, Колодников рванулся обратно в отделение. Вслед за ним последовал и удивленный хирург.
- Здесь? - спросил он в конце коридора. За палатой номер восемь была металлическая перегородка через весь коридор, с дверью без надписей и цифр.
- Да.
- А дальше у вас реанимация, - Андрей ткнул пальцем в дверь без номера.
- Именно так.
- И там лежит Орлова?
- Естественно.
Колодников покачал головой.
- Кое-что становится ясным. Орлова подключена к каким-нибудь стационарным аппаратам?
- Насколько мне известно, основные реанимационные процедуры уже проведены. Она по-прежнему без сознания, но это не кома. Просто большая потеря крови. А черепно-мозговая травма оказалась не так страшна. Трещин нету, гематом тоже. Просто сильное сотрясение мозга.
