Наверное, можно понять, почему он все-таки подошел к Насте и напрямую спросил:
— Не сочтите за навязчивость, но вы можете допустить, чтобы швейцар старше вас на двадцать лет пригласил вас на свидание?
— Только не в служебное время. Я за это своих сотрудников увольняю, — ответила она, выходя к автомобилю.
На следующий день полковник надел белый парадный мундир в орденах, записался на прием к Рощиной и после нескольких часов ожидания вошел с бутылкой шампанского, букетом белых роз и коробкой конфет к ней в кабинет.
Рощина вышла к нему из-за стола навстречу со словами:
— Я последние три часа внимательно наблюдала за вами в монитор камеры наблюдения. За эти три часа вы отключили телефон и один раз посмотрели в сторону секретаря. Я поняла, что у вас действительно важный вопрос. Задайте его.
— Тот же самый, — сказал он.
— Так вы с цветами и конфетами пришли пригласить меня на свидание? — захохотала она.
— Так принято, когда серьезные намерения, в ином варианте вопрос был бы так или иначе снят, — разъяснил полковник.
— Уходите, — тут же рассердилась она.
— Что-то может изменить ситуацию? — печально спросил он.
— Только если вы начнете жить моей жизнью, — со вздохом закрыла за ним дверь Настя, потом все-таки выглянула из кабинета и крикнула ему, уходящему по длинному коридору, вслед:
— Но, если произойдет невозможное, обещайте не обращаться к косметологу!
— Я офицер! У нас нет внешности, у нас есть приказы и набор преимуществ, — не оборачиваясь, напомнил ей полковник.
По правилам всех жанров в такой день он обязан был напиться, но он вышел на работу.
Перед самым закрытием директор попросил его поговорить с Лизой — самой крупной в районе скупщицей краденого. У директора из кабинета загадочным образом исчезли старинные напольные часы работы Георга Фавр-Жако. Денег они стоили немалых, но директору часы были дороги скорее как память о бабушке-покойнице, которая воспитала его в Малоярославце.
Полковник так и сказал, когда отвел Лизу в подсобку, что дело не в деньгах, дело в Малоярославце.
— Лихой городишко, — засмеялась перекупщица.
— Почему сегодня всем так весело? — вздохнул полковник, выворачивая содержимое ее сумочки на стол. Среди прочих предметов на столе оказалась золотая визитница.
— Вот вы, Елизавета Семеновна, мне по пьяни признавались, что вы фея. А неужели фее нельзя вот так пальцами щелкнуть — и радость от выпивки есть, а отравления нет, — щелкнул пальцами полковник.
— В том-то и подлость, Дмитрий Петрович, — развела руками женщина. — Себе нельзя, а другие не знают, чего хотят. Проблема с мечтой.
— Я знаю. Нет проблемы, — вынимая сим-карту из телефона Лизы, признался полковник.
— Тогда загадывай, — предложила она, забирая из его рук визитницу.
Полковник на мгновение зажмурился и в конце концов попросил миллиард в «самых крепких» и серьезный долгосрочный бизнес.
— Ёбс! Так и будет, — взмахнула визитницей Лиза. — Это моя волшебная палочка.
— Допускаю, сам однажды взвод пластиковой вилкой снял, — улыбнулся полковник, но взял себя в руки и напомнил: — Предупредите кого надо, Елизавета Семеновна, насчет часиков. Иначе самому изыскивать придется, а это, сами понимаете, им точно не понравится.
— О чем разговор, Дмитрий Петрович! Как люди о вашем интересе узнают, будьте уверены, часики тут же вернут. С вами же никому ссориться не хочется, — улыбнулась женщина, собрала свои вещи в сумочку и покинула подсобку.
Вернувшись с работы, полковник встретил у дверей своей квартиры двух пожилых, плохо говорящих по-русски юристов, нотариуса и представителя крупного швейцарского банка — вертлявого блондина в очках. Там же, на пороге, он стал обладателем миллиарда фунтов стерлингов и трех европейских металлургических гигантов. Богатство пришло с неожиданной стороны — это Гайдуков сдержал слово и, умирая от двойного огнестрела в берлинской больнице, переписал все имущество на полковника. Оказалось, что у Гайдукова кроме табачной лавки на перекрестке у Сан-Марко в Венеции было кое-что еще. Когда-то полковник чуть было сам не пристрелил его, но тот обещал обогащаться без предательства родины, и обстоятельства были для начала новой жизни — родина его в очередной раз предала. В далеком прошлом они с Гайдуковым проводили ряд нестандартных мероприятий в Западной Европе. Уходя через границу, Гайдуков обещал в случае его ликвидации передать все нажитое напарнику.
