Лаура почувствовала, как пальцы Мэтта вцепились в руку мертвой хваткой. Ее охватила тревога. Ну, кроме тревоги было еще много чего… Потому что у мужчины были глаза цвета шоколада, густые темные волосы, в которые ей так хотелось запустить пальцы… А его голос навевал мысли о меде и теплых ночах у огня. И он обладал телом, которое ей так хотелось ласкать…
Но этот мужчина явно был психопатом.
Всего-то немножко посмотреть и сделать какие-то ничтожные снимки. Лаура неделями пускала слюнки на этот особняк, но совершенно не была готова к тому, что его владелец окажется таким несговорчивым.
Лаура подняла глаза, и от его свирепого взгляда ей стало нехорошо. Какие бы проблемы у этого типа ни были, — а у него их явно множество, — не разбираться же с ними. Ей хватало и своих собственных. Например, того, как предательски ее тело реагировало на него. Когда он пожимал ей руку, Лаура чуть не подпрыгнула, его прикосновение показалось ей ударом тока. А когда он так внимательно ее рассматривал, каждый дюйм ее тела загорался под его взглядом. Такая реакция не соответствовала его откровенной враждебности по отношению к ней. Что в его всепроникающем взгляде вывело ее из равновесия? Почему все внутри дрожало и трепетало? А главное, почему она не воспользовалась возможностью и не убежала так быстро, как только могла?
Так поступила бы прежняя Лаура, избегавшая конфликтов и не умеющая сказать «нет». И, несмотря на недавно пройденный курс по самоутверждению, в ней оставалось достаточно прежней Лауры, желавшей поскорей сбежать и спрятаться. Но сбежать от проблемы — не самое лучшее решение, правда?
Лаура собралась с духом. Да. Сейчас она решит проблему. По крайней мере, попытается. До этого момента у нее не было возможности попрактиковаться. Вспомнив из курса все, что могла, Лаура высвободилась, глубоко вдохнула и гордо вскинула подбородок:
— Что вы теперь хотите?
— На кого вы работаете? — резко спросил он.
Лаура рассвирепела:
— Кто вы такой, чтобы хватать меня и требовать рассказать, на кого я работаю? — Она наклонила голову и вызывающе посмотрела на него. Ее наставница была бы довольна. — Знаете, ваши манеры оставляют желать лучшего!
Мэтт скривился:
— Меня не интересуют светские беседы. Вы работаете на журнал «Селебрити» или на другое издание?
Лаура нахмурилась. О чем это он?
— Конечно нет. Сейчас я вообще не работаю.
— Фрилансер?
— В творческом отпуске, — пробормотала Лаура.
— Конечно, — протянул он. — Поэтому вы наблюдали за мной?
Ой-ой! Лаура открыла рот и тут же закрыла. И, к своему ужасу, ощутила, как горят ее щеки.
— С чего вы решили, что кто-то за вами подсматривает? — ответила она.
— Дайте подумать… А как же бликующий на солнце бинокль, направленный точно в мою сторону?
Ох, черт! Сердце Лауры рухнуло куда-то вниз. А она-то считала себя осмотрительной! В голове проносились варианты ответа, и, к сожалению, лучшим было признание.
Она поправила волосы и выпрямилась:
— Ну ладно. Ну, на самом деле я не…
— Я спрашиваю вас еще раз. — Его глаза сузились. — На какую грязную газетенку вы работаете?
Руки Лауры опустились, и она непонимающе моргнула. О чем он вообще говорит? Наверное, пока он трудился, солнце напекло ему голову?
— Я не работаю на газеты, грязные или какие-то еще. Я архитектор!
На его лице промелькнуло удивление.
— Такого я еще не слышал.
Лаура вспыхнула:
— Я не шучу. С чего вы взяли, что я журналист?
— Да я в этом уверен!
— Вы ненормальный!
— Тогда объясните: зачем бинокль?
Она подбоченилась и взглянула на него:
— Я как раз собиралась объяснить, когда вы меня перебили.
Лаура кипела от негодования: «Зачем я так мучаюсь? Ах да, особняк…» Она сосредоточилась на манерах и вежливо произнесла:
— Я собиралась сказать, что смотрела не на вас. — В основном… — Я разглядывала ваш особняк.
— Мой особняк?! — Мэтт в недоумении уставился на нее. — Зачем?
— Затем, что это лучший образец архитектуры семнадцатого века, который я когда-либо видела.
