— Мальчишки в школе дразнят меня, — сказал он.
— Почему же?
— Потому, что я деревянный.
— Ох, какие глупые ребята! Ты скажи им, что быть деревянным вовсе не стыдно! Я знаю многих очень важных особ, которые тоже из дерева, и, несмотря на это, стали высокопоставленными персонами!
— И кто это такие? — спросил Буратино, угрюмо ковыряясь в тарелке. — Что-то я ни одного не знаю.
— Неужели? — покачал головой папа Карло. — Тогда сделаем так — ты съешь свой суп, а потом я покажу тебе, до каких высот может вознестись сделанная из дерева кукла!
Уже спустя полчаса их можно было увидеть на узенькой грязной улочке — впереди широко вышагивал папа Карло, а за ним по пятам, стуча деревянными башмаками, вприпрыжку бежал Буратино. Они уворачивались от помоев, которые прямо на улицу выплескивали из окон хозяйки, отгоняли путающихся под ногами кур, что рылись в ослином навозе, и наконец, подошли к церкви. Переступая через спящих на ступенях нищих, они вошли в святилище.
Там было тихо и прохладно. Папа Карло сдернул с головы берет и дал знак Буратино, чтобы тот свой колпачок тоже засунул в карман. Он подвел мальчика к алтарю, перекрестился и с благоговением указал под потолок.
— Смотри внимательно, — прошептал Карло. — Наш спаситель Иисус Христос. Разве он не из дерева сделан, в точности как ты! И эти апостолы у его ног — они ведь тоже деревянные. Видишь, их сколько! Пересчитай, коли хочешь, и попробуй сказать после этого, что ты единственный деревянный человек в нашем городе! Святилище наполнено такими как ты, сынок, и люди становятся перед ними на колени и молятся им. Вот так и скажи своим глупым одноклассникам. У тебя великие родственники!
— Кто эта женщина? — спросил Буратино, неотрывно глядящий в одну точку.
— Эта? Да это Дева Мария, мать Иисуса.
— Она тоже из дерева?
— Верно, как есть из дерева!
— Она такая красивая, — прошептал Буратино.
— Действительно, красивая. На редкость тонкая работа. Резчик высокого класса мастерил.
Папа Карло еще раз перекрестился и пробормотал парочку молитв. Затем взял Буратино за руку.
— Пошли, сынок, — сказал он.
* * *
На следующий день Буратино вернулся домой поздно вечером.
— Где ты бродишь! — сердито закричал папа Карло. — Я жду тебя с самого обеда, уже пять раз суп разогревал! Что, опять это твое мальчишеское озорство, опять начал шататься! Я-то надеялся, что ты взялся за ум! Говори, где болтался? Дыхни на меня — ты не выпил?
— Я был в церкви, — пробурчал Буратино, забился в свой угол и натянул на голову одеяло.
— Врешь! — кричал папа Карло. — Тоже мне церковник выискался! Наверняка где-то курил со своими старыми дружками Котом и Лисой Алисой.
— Я, правда, ходил в церковь, — ответил Буратино. — Отец… Если бы ты только знал, как это больно… Как больно!
— Что больно? — перепугался папа Карло. — Ты где-то покалечился? Покажи, я отремонтирую тебя. Где болит?
Буратино прижал руку к сердцу.
— Здесь, — произнес он. — Отец, я влюбился.
— И в кого же?
— В Деву Марию. Она так прекрасна.
— Боже святый! — вскричал Карло. — Она же Богородица!
— Отец, никогда прежде не видел я такой красивой деревянной женщины, — словно в бреду говорил Буратино. — Ее шея, ее руки, ее глаза, обращенные к небу! Отец, я хочу жениться на ней!
— С ума сошел! — охнул папа Карло. — Это греховные речи!
— Я умру, если она не будет моей, — объявил Буратино и зарылся головой в подушку.
В этот вечер папе Карло не удалось больше вытянуть из Буратино ни словечка, лишь время от времени из-под одеяла доносились горестные вздохи.
Ночью Карло проснулся от странных царапающих звуков. Он запалил свечу и первое, что увидел, был Буратино, который в своем углу обстругивал сам себя.
— Буратино, сын мой! — вскричал папа Карло. — Что ты делаешь?
— Отец, это невыносимо! — застонал несчастный Буратино. — Она постоянно у меня перед глазами! Отец, я хочу жениться!
Папа Карло отнял у Буратино рубанок и отнес его на место, в шкафчик с инструментом.
— Смотри, что ты с собой сделал, — озабоченно произнес он, стряхивая с ног Буратино желтую стружку. — Так нельзя, ты и без того худенький. Сынок, прошу, не надо себя больше строгать. Я раздобуду для тебя жену, обещаю.
