Дарий же кроме личной помощи должен был еще доставить неразумному отроку всё немалое состояние Фурье, утаенное и от церкви, и от семьи в пользу незаконного отпрыска.
Отправляться в дорогу с такой огромной суммой было чистым безумием, поэтому большую ее часть Дарий припрятал, а сам выехал лишь с малой толикой, наивно полагая, что потрепанная монашеская ряса станет самым лучшей защитой от воров и грабителей.
К сожалению, он ошибся. За те десятилетия, что он не покидал Францию, состояние северного приграничья Римской Империи заметно ухудшилось. Многие княжества неприкрыто помышляли об отъединении. Неудачные последние крестовые походы породили разбойничьи банды, и хотя города процветали, путешествия между ними оставались достаточно опасным занятием. Дворяне выезжали с охраной, купеческие обозы тоже на нее не скупились, а вот одинокий путник в монашеской рясе неожиданно оказался весьма ценной и желаемой добычей.
От первых грабителей Дарий благополучно отмахался — сначала дубовым посохом, а потом отобранным у них же оружием. Вторых успешно заговорил, убедил покаяться и отправил в направлении ближайшего монастыря. Правда, Дарий несколько сомневался — дойдут ли, и не передумают ли по дороге. Но это его уже волновало в гораздо меньшей степени. А вот в третий раз ему не повезло. Банда оказалась достаточно многочисленной, хорошо вооруженной и морально устойчивой.
А уж когда при обыске грабители нашли припрятанное в вещах Дария золото из взятой с собой в дорогу части наследства Фурье, то и вовсе потеряли всякий стыд и вознамерились пытать божьего человека с целью выяснить, откуда у скромного монаха столько денег, где взял, и нельзя ли там еще чем поживиться. В довершение всех бед, как только разбойники приволокли Дария на свою лесную стоянку, он почувствовал присутствие другого бессмертного.
Дарий совсем приуныл. С одной стороны, он всегда полагал, что рано или поздно ему придется собственным светом наставить на пусть истинный какого-нибудь заблудшего бессмертного. Но, с другой стороны, словами у него тоже неплохо получалось, а расстаться с головой из-за какого-то лесного разбойника было бы весьма печально.
У костра их ждали главарь банды и еще несколько мужчин. Дарий пробежал взглядом по их лицам, пытаясь угадать, кто из них бессмертный.
— Вы кого поймали, бестолочи? — не вставая, гаркнул на пришедших главарь. — И сюда зачем приволокли? Что нам теперь, вместо барашка его на костре жарить?
— Да ты не смотри, что ряса рваная, — вступился разбойник, ведущий под уздцы лошадь Дария, — у него с собой целый мешок золота был!
— У этого оборванца? — удивился главарь. — Оп-па, как оно поворачивается. А ну, тащите его поближе к костру. Узнаем, зачем смиренному монаху столько презренного злата.
— Я его заберу, — к костру ступил один из разбойников, до этого остававшийся в тени.
Дарий вздрогнул. Тихий голос показался ему смутно знакомым, но освещенное бликами костра лицо он совершенно не узнавал. И у этого разбойника на поясе был меч, хотя остальные были вооружены лишь копьями, алебардами и короткими кинжалами. Так что вопрос о бессмертном можно было считать закрытым.
— Что значит «заберешь», Лекарь? А не зарвался ли ты? — главарь презрительно сплюнул в костер.
— То и значит. Деньги — твои, а он — мой.
— Самый хитрый, да? — вскинулся сидящий возле главаря. — Решил сам допросить и всю остальную добычу себе присвоить?
— А даже если и так? Тебе-то что?
— Лекарь, не наглей, — лениво цыкнул главарь, за плечо придерживая вскочившего.
— Даже если этот монах знает, где лежат деньги, то туда не так-то легко попасть. Или ты собрался замок штурмовать? Или аббатство? — скептически уточнил Лекарь.
— Зачем тебе монашек? — вопросом на вопрос ответил главарь.
— Эликсир сделаю. Особо целебный, — паскудно ухмыльнулся Лекарь.
Дарий второй раз вздрогнул. Он определенно когда-то видел очень похожую недобрую улыбку на этих тонких губах, но, хоть убей, не мог вспомнить, где и когда.
— Врешь, — недоверчиво покачал головой главарь.
— Не веришь? Идем со мной, покажу, как буду из него жилы вытягивать да в котле варить.
