Идти с классным старшиной к старшине школы означало вещь довольно серьезную. Дисциплина Вильбайской школы целиком лежала на классных старшинах, которые вместе с главным старшиной отвечали перед директором за внутренний порядок школы. Редко случалось, чтобы дело доходило до школьного старшины; обыкновенно власти классных старшин было достаточно для сохранения порядка.
Парсону в первый раз предстояло явиться перед этим грозным судилищем. Он струсил не на шутку и почти пожалел о том, что не был наказан Вартоном и не избег таким образом своей теперешней участи. В эту минуту в коридоре показался другой классный старшина — Ашлей.
Он подошел к Котсу со словами:
— Котс, помоги мне, пожалуйста, наладить удочки. Ты в этом деле мастер, а я не знаю, как за это взяться.
— Сейчас приду, только отведу к старшине вот этого молодца, — отвечал Котс.
— К какому старшине? Ведь, кажется, еще никто не выбран на место Виндгама.
— В самом деле, я не подумал об этом. Можете идти, Парсон. Да смотрите, к завтрашнему утру приготовьте двенадцать французских глаголов и принесите в мою комнату.
Таким образом Парсон опять спасся и вдобавок узнал интересную новость, которой и поспешил поделиться со своим классом, а именно — что школа остается пока без главного старшины.
Кто будет школьным старшиной? Этот вопрос никому не приходил в голову до тех пор, пока не уехал Виндгам. Школьники до того освоились со старым порядком вещей, продолжавшимся целых два года, что мысль о подчинении кому-нибудь другому, кроме «старика Виндгама», казалась им просто дикой. Но так или иначе, а с отъездом Виндгама приходилось примириться с этой мыслью и решить вопрос, кому занять место старшины.
С незапамятных времен вильбайские старшины были тем, что называется «молодец на все руки». Должно быть, в местном воздухе было что-нибудь такое, что одинаково способствовало как развитию мускулов, так и успехам в науках, потому что трое последних старшин соединяли в своем лице первого ученика и главу клуба спортивных игр — две совершенно отдельные роли. Но лучшим из троих был бесспорно Виндгам: он был далеко впереди своих товарищей и по древним языкам и по математике; а такого гребца, такого игрока в крикет не было во всей школе! Оба его предшественника были тоже первыми учениками; искусство же их в спортивных играх, хотя на этом поприще они и не были первыми, было настолько велико, что давало им право на почетное место школьного старшины. Таким образом, в памяти настоящего поколения пять лет вильбайские старшины были всегда первыми во всем. И вдруг оказывается, что этот порядок вещей может нарушиться…
Вторым учеником после Виндгама был Риддель, юноша сравнительно неизвестный, приехавший в Вильбай два года тому назад из другой школы. О нем знали только, что он очень застенчив, слаб физически и редко принимает участие в спортивных играх, что у него очень мало друзей, что он никогда не вмешивается в общественные дела школы. Злые языки уже давно окрестили его «святошей». Вообще в школе Ридделя не любили. Таков был юноша, которому, согласно букве закона, то есть как первому ученику, принадлежало теперь старшинство. Едва ли нужно говорить, с каким отчаянием встретила вильбайская молодежь это открытие.
— Не может быть, чтобы директор назначил старшиной Ридделя! Риддель — старшина школы? Ведь это курам на смех! Уж лучше прямо закрыть школу, — сказал Ашлей Котсу, когда они обсуждали этот вопрос в описываемый день вечером в комнате Ашлея.
— Что же делать директору? Назначение старшины не зависит от его личного вкуса, — возразил на это Котс.
— Как не зависит? Разве есть такой закон, по которому первому ученику должно принадлежать старшинство, хотя бы он не умел держать весла и не мог пробежать сотни ярдов?
— Положим, что нет. Только… кто же будет старшиной, если не Риддель?
— Как кто? Понятно, Блумфильд! Он самый подходящий человек. Все хотят, чтобы он был старшиной.
— Но он чуть ли не последний в своем классе…
— Что ж за беда? Фельтон ничего не смыслит в гребле, однако пока он был старшиной, он же был капитаном школьной флотилии…
