Великие князья требовали от императора избавиться от жены. Великий князь Николай Михайлович обратился за помощью к матери Николая II: «Нужно постараться обезвредить Александру Федоровну. Во что бы то ни стало надо отправить ее как можно дальше – или в санаторий, или в монастырь. Речь идет о спасении трона – не династии, которая пока прочна, но царствования нынешнего государя. Иначе будет поздно».
Самые близкие родственники плохо знали императора. Николай II был готов расстаться с троном, но не с любимой женой. Но почему император не отвечал на нападки? Во-первых, он был занят делом, которое считал более важным: войной. Во-вторых, считал ниже своего достоинства отвечать на оскорбления личного свойства. Не на дуэли же ему с ними драться…
Наверное, монархии следовало вести себя крайне осторожно и сдержанно. Александра Федоровна же с годами становилась неуправляемой. Сказалось самоощущение жены самодержца. Императрица хотела помочь мужу, а со стороны это выглядело как попытка присвоить власть.
«Мой родной, милый, – писала Александра Федоровна мужу. – Как бы мне хотелось пережить снова счастливые, тихие минуты, подобные тем, когда мы были одни с нашей дивной любовью, когда каждый день приносил все новые откровения! Те милые слова в письмах, которые ты, глупый мальчик, стыдишься произносить иначе, как в темноте, наполняют мое сердце тихим счастьем и заставляют меня чувствовать себя моложе. И те немногие ночи, которые мы теперь проводим вместе, все тихи и полны нежной любви…
Мне так хотелось бы облегчить твои тяготы, помочь нести их, прижаться к тебе, мне хочется крепко обнять тебя и положить твою усталую голову на мою старую грудь. Мы так много вместе пережили и постоянно без слов понимали друг друга. Храбрый мой мальчик, да поможет тебе Бог, да дарует Он тебе силу, мудрость, отраду и успех! Спи хорошо, святые ангелы и молитвы женушки твоей охраняют твой сон».
Кроме ненавидимой обществом императрицы, иных стражей у монарха и монархии уже не осталось.
«19 января 1917 года, – писал в изданных в эмиграции мемуарах бывший глава правительства Владимир Николаевич
Коковцов, – я приехал в Царское Село и видел государя в последний раз. Он стал просто неузнаваем: лицо страшно исхудало и осунулось. Глаза выцвели и беспомощно передвигались с предмета на предмет. Странная улыбка, какая-то болезненная, не сходила с его лица. Он несколько раз сказал мне:
– Я совсем здоров и бодр. Может быть, неважно спал в эту ночь.
У меня осталось убеждение, что государь тяжко болен и что болезнь его именно нервного, если даже не чисто душевного, свойства… Я думаю, что государь едва ли ясно понимал, что происходило кругом него».
Наверное, на эти воспоминания легло знание грядущей трагической судьбы российского императора. Позже уже станут говорить, что Николай II в те дни находился под воздействием наркотиков. То же скажут и об Александре Федоровиче Керенском, главе Временного правительства, когда и его власть начнет рушиться.
