Тери заговорила на пятнадцатый день. Рассказывала о младших братьях и сестрах, о том, как отец, разорившись, отослал их в деревню и забыл совсем. О веселых сельчанах и стеклодуве, который жил по соседству и радовал малышню своими игрушками, о молочнице, белошвейке, лекарке с милосердным взглядом и старосте, который хоть и лечился самогоном, но желудком все-таки болел. О том, как в городе умерла мама, а отец не привез их на похороны. В отличие от детей, об этом упущении сэр Сивер не жалел и даже женился, как только траур прошел. А теперь вот, желает и дочку пристроить для пользы всей семьи. Из деревни забрал, свозил к модистке и уехал, оставив с ней матрону, приглядывать. Потом нежная рассказывала о балах и приглашениях, на одном из них они даже встретились мельком. Но подойти к себе она Стафорду не позволила. Бледная и тихая, стояла подле моложавого мужчины и женщины с хищными чертами лица. Стояла потупившись и боялась сделать лишний шаг, будто бы снежный лебедь на привязи.
Она и оказалась на привязи, обрученная и обреченная на жизнь со стариком знатного сословия и дворянских кровей. Призналась, кусая губы и пряча глаза, уже будучи помолвленной.
- Не соглашайся.
- Я должна, - еле слышно, но со всей ее твердостью.
- Ты же не хочешь.
- А кто спросит…? - прошептала, теснее прижавшись к оборотню. - Никто.
- Идем со мной, - предложение далось легко, словно так и надо, а значит правильно. - У меня замок и обширные территории леса, деревеньки те же. Разрушенные и полупустые, но это в первое время. Люди вернутся, заживем. Тери?
- Не могу. Сестренки выйдут в свет, затем и замуж… по любви, братья на службу пойдут. Им нужны земли, если закрепиться не удастся при королевском дворе.
- А ты? Как же ты? - он смотрел и не верил, светлый ангел, глаза, сияющие зеленью, красные губы и нежная кожа, восемнадцать всего, а уже хоронит себя на благо семьи.
- А я выстою.
- Сама?
- С тобой, с воспоминаниями о тебе, - тонкие пальчики коснулись его шеи и зарылись в волосы. - Выстою.
И она потянулась первой за поцелуем, за теплом оборотня, за его крепкими объятиями, удерживающими над пропастью безнадежности. Безвыходности, которую она сама для себя создала, не видя иной дороги для благополучия младших. Поцелуй был долгим, страстным и в то же время с привкусом горечи. Она плакала, беззвучно, и крупные слезы катились по щекам, падая на его грудь. Горячая соль.
- Ты плачешь.
- Не хочу достаться старику, он свое и так получит.
- Терр-ри, послушай...
- Не хочу ничего слышать, - отстранилась и, стерев мокрые дорожки с щек, она взялась за поясок тонкого халатика, - здесь и сейчас ты и я до самой зари…
Решила, все решила, по глазам видно, по упрямой линии красивых губ и чуть нахмуренным бровкам. И от своего не отступится. Верхний покров ее ночного одеяния упал к ногам.
- Тер...
Прижала пальчики к его губам, попросила дрожащим голосом:
- Пойди мне навстречу, - тонкая батистовая сорочка соскользнула с плеча, оголяя белоснежную кожу красавицы, - я хочу этого, очень. С тобой. Чтобы запомнилось, чтобы знать… когда тебя действительно любят. - Прошептала, поднявшись на носочки и заглянув в глаза. - Ты единственный кому я доверяю всецело и всю себя. Единственный.
- Ты пожалеешь, - произнес тихо, скользя губами по ладошке, пахнущей ромашкой и чем-то еще. Васильками, возможно. Нежная, чистая незамутненная.
- Никогда.
Пьянящая, она сбросила последние тканные оковы и потянулась к нему, проведя руками снизу вверх по груди, которую оборотню будто бы сдавило.
- Так ты останешься со мной, что бы ни случилось, куда бы меня ни занесла судьба. Со мной.
Та ночь была наполнена нежностью, следующие две - страстью. Стафорд отчаянно надеялся повлиять на ее выбор, заверял в своей преданности, рассказывал о возможностях и будущем, которое наступит вот-вот. Подождать нужно всего-то три дня. Он закрепит титул договором, получит королевскую милость в золоте и выкупит Тери у ее бестолкового отца.
Не успел или она не позволила...
Скорый отъезд из столицы, свадьба по договору и поселение на выселках в Вакуте. Новоявленный барон нашел ее через три недели в имении муженька; живой, печальной и бледной, быть может, потому что в положении. Уж это волк понял легко, на расстоянии по запаху. И ждал, надеясь, что чадо его, и общий ребенок заставит Тери одуматься.
