— Почему они не хотели нас пропускать? — спросила Аля, запоздало испугавшись.
— Тут же горы, там — рудники заброшенные. Помните, Сантин не занимается приисками, а несколько старателей все равно ходят. Да и контрабанду какую провезти — лучше мест не найти: ни гор, ни стражи, кроме этой — подкупленной. А тут мы… Если кто узнает про границу, понаедут, войска поставят. Если бы на подорожной стояла не княжеская печать, а ближайшего сэта… — рассеянно объяснил Талем. Его больше заботило другое, и Аля отвязалась от ведуна.
— Рик, а такое с границами часто бывает? — переключилась девочка на княжича.
— Часто?! Это — впервые.
Славка и слова против не сказал, когда поменяли выбранный ранее маршрут и направились в Вадран за вестницей. Что будет, если ослабнут границы? Пусть не все и не сейчас, но как поведут себя князья, уже привыкшие не опасаться соседей? Захотят ли новых земель или просто нагонят ратников для охраны друг от друга? Рик хмурился, наверняка бывшего наследника одолевали те же мысли. Мелькнула шальная идея: вот и был бы шанс Рику подмять под себя соседей…
— Дыра, — охарактеризовал Влад городок.
Узкие грязные улочки петляли, все дальше уводя путников от центра. Аля брезгливо направила лошадь в сторону, объезжая выплеснутые прямо на дорогу помои. Тощий серый кот промчался под копытами, унося в зубах грязный мосол. Воняло.
Вскоре Але стало казаться, что в этом городе вообще нет центра, и улочки свиваются в клубок, точно дохлые змеи.
— Смотрите! — Славка ткнул пальцем в небольшой трактир. На выщербленной доске значилось название: «Камь». Вокруг букв корчился тощий дракон с высунутым, как у дворняжки, языком. — Зайдем?
Покосившаяся дверь нехотя пропустила путников внутрь. Только Атен остался на крыльце присматривать за лошадьми — никакой, даже плохонькой коновязи поблизости не было, а уж конюха — тем более.
Пахло кисловатой брагой и квашеной капустой. Двое не самых состоятельных ремесленников ужинали в углу, протирая рукавами засаленный стол. Трехлетний пацаненок в одной замызганной длинной рубахе стоял посреди зала, запустив пальцы в рот, и рассматривал едоков. Неторопливо повернулся к вошедшим, захлопал глазами и издал обиженный рев. Ремесленники не обратили ни малейшего внимания. Из внутренних помещений выскочила тетка, дала ребенку подзатыльник и тут же погладила по голове, прижимая к своему грязному фартуку.
— Чего надо? — недружелюбно спросила. То, что эти господа не собираются ужинать, было понятно, стоило взглянуть на брезгливо морщившихся девочек.
— Нам бы с хозяином поговорить, — попросил ведун.
— Нету хозяина. Вдовствую я. Надо — мне говорите.
— Скажите, кто придумал название вашему трактиру?
Тетка посчитала что-то в уме, задумчиво глядя в угол:
— Дед свекра, кажись. А может, и прадед.
— Так вы не оттуда, — разочарованно протянул Славка.
— Сколько лет уж как… Леший его надоумил такую вывеску сделать! — в сердцах бросила тетка.
— А чем она вам не нравится? — Все уже двинулись к выходу, но Талем застрял.
— А что хорошего? Всем известно — нечистое то место, уехали и уехали, зачем за собой нужно было имечко тянуть?
— А чем оно нечисто? — медные монетки легли на край стола.
Хозяйка пожала тощими плечами:
— Да если говорят — нечисто, значит, есть чем.
— А все же?
— Я, господин, сказки не слушаю, у меня работы много — что в девках, что в бабах было, что во вдовах теперь. Сказывают — плохое место, так мне-то что? Вывеску бы вот поменять?! — она махнула рукой.
Хозяйка трактира вполне сносно растолковала, как проехать в богатые кварталы. Нужно было торопиться — темнело, а уличное освещение в этом городе не признавали, то ли по бедности, то ли по лени.
В единственном приличном постоялом дворе оплатили комнату. Кроватей стояло две — их отдали девочкам. Талем прежде провел рукой, убивая клопов и прочую не самую приятную живность. Мальчишки легли на полу, не раздеваясь — Вадран слишком неприятный город, и ночевать в нем казалось еще опаснее, чем в поле.
Утром выехали, едва рассвело, не позавтракав. Но их уже ждали. Возле конюшни стоял мужчина, густо заросший бородой, в темной рубахе и грубых штанах. Хоть и выглядел он простолюдином, но на поясе висел меч, и обращаться с ним его хозяин явно умел. Незнакомец молча посторонился, пропуская в двери, а сам так и впился взглядом в Рика. Филат недовольно оглянулся, демонстративно качнул рукоять меча. Мужчина обратил на это внимания не больше, чем на тяжелых навозных мух, с утра гудевших в воздухе. Так и не сказав ни слова, проводил взглядом съезжавших постояльцев.
