Нет, Киров не относился к «придворным» подхалимам. Он принадлежал к убежденным сторонникам Сталина. Выступая на съезде, под аплодисменты зала, он предложил в качестве резолюции съезда: «Принять к исполнению как партийный закон все положения и выводы отчетного доклада товарища Сталина... Успехи действительно у нас громадные. Черт знает, если по-человечески сказать, так хочется жить и жить, на самом деле, посмотрите, что делается. Это же факт!».
Уже на XVII съезде партии Сталин высказал мысль о возможности использования в советских условиях парламентаризма и буржуазной демократии. Конечно, он не собирался копировать капиталистический вариант политической организации общества. Он имел в виду их позитивную значимость применительно к социалистическим отношениям. Видимо, именно в это время в его сознании стала формироваться идея конституционной реформы и демократизации общественных отношений в СССР.
Такой замысел являлся естественным продолжением намерений Сталина по строительству социалистического общества. Индустриализация и коллективизация образовали тот фундамент, на котором он предполагал обеспечить формирование новых общественных отношений, основанных на гражданских свободах, равенстве прав и обязанностей населения страны, целостности и неприкосновенности территории государства.
Спустя ровно месяц со дня закрытия съезда, 10 марта 1934 года, в кремлевском кабинете вождя собрались Молотов, Ворошилов, Литвинов, Орджоникидзе, Куйбышев, Жданов и Ягода. На совещании присутствовали председатель ВЦИК Калинин и его заместитель Енукидзе. В числе прочих обсуждался вопрос об изменениях в Конституции. Правда, в реализации этой идеи наступила пауза, связанная с внешнеполитическими шагами руководства страны и только в начале января следующего года Сталин вернулся к этой мысли.
Однако это не стало потерей времени. Уже начиная с первой половины года он предпринял прослеживаемую цепь действий. Они были продиктованы заботой об интересах и защите государства. Сталин произвел важную реорганизацию правоохранительной системы и органов безопасности применительно к условиям задумываемой им конституционной демократической реформы.
В числе первых начавшееся обновление коснулось руководства Разведывательного управления. 25 мая в Кремль к Сталину был приглашен начальник Иностранного отдела ОГПУ Артузов (Фраучи). Обстоятельная беседа длилась шесть часов. Артур Артузов вышел из кабинета вождя, дав согласие на переход в Разведупр. Вслед за ним в разведку Красной Армии ушло еще около тридцати чекистов.
Следующий логический шаг по наведению порядка в системе правоохранения и безопасности касался ОГПУ. 10 июля Сталин распустил эту структуру; и вопросы государственной безопасности были переданы в ведение Наркомата внутренних дел (НКВД). Главой нового наркомата стал Генрих Ягода, а его 1-м заместителем был назначен еврей Я.С. Агранов (Сорензон). Примечательно, что еще в 1933 году Председателем партийной контрольной комиссии стал тоже еврей – Лазарь Моисеевич Каганович.
Обратим внимание и на то, что еще накануне этих реорганизаций произошли изменения в прокуратуре. В марте 1934 года на должность Генерального прокурора СССР был назначен А.Я. Вышинский. То было осмысленное Сталиным решение.
Сын аптекаря, Андрей Януарьевич родился в Одессе. Образование он получил на юридическом факультете университета Святого Владимира в Киеве, а известность – в качестве государственного обвинителя на процессах в 1928 году по Шахтинскому делу, и в 1930 году по делу Промпартии. С 1921 по 1922 год он декан экономического факультета Московского института народного хозяйства имени К. Маркса. А в 1925-1928 годах профессор Вышинский был ректором МГУ. С мая 1931 года он занимал посты заместителя наркома юстиции и прокурора РСФСР.
О действительных намерениях Сталина, связанных с этим назначением, говорит уже факт принятия 2 июня 1934 года Прокуратурой СССР постановления «О пресечении преступных нарушений законности в отношении специалистов и хозяйственников». Прокуроры страны получили приказ прекратить практикуемые на местах репрессии инженеров и руководителей предприятий.
