Хотя соответствующее решение было принято XII съездом и закреплено в уставе партии, но ЦКК с самого начала сделалась лишь одним из «рычагов» самого Сталина в борьбе с оппозициями, так как во главе ее Сталин ставил лишь своих личных друзей и «соратников» (во главе ЦКК стояли — один за другим — Куйбышев, Орджоникидзе, Андреев). И все-таки ЦКК как юридически независимый высший суд партии оставалась потенциально опасным конкурентом и создавала некое «двоевластие» в партии. Поэтому при «перестройке рычагов пролетарской диктатуры» этот рычаг вообще оказался лишним. Его Сталин и ликвидировал. Вновь созданная Комиссия партийного контроля, которая тогда все еще формально избиралась съездом, была превращена теперь просто в исполнительный орган ЦК.
Была ликвидирована и Рабоче-крестьянская инспекция (Рабкрин), вместо которой создана Комиссия советского контроля при Совнаркоме. Таким образом, законодатель партии стал одновременно и ее судьей в лице одного человека. Это, пожалуй, было не «злоупотребление», а логическое завершение процесса.
В том же духе подвергли пересмотру устав партии. Последний устав 1926 года явно «устарел». В нем все еще были крупные следы «внутрипартийной демократии» и старой теории «коллективного руководства», которая была провозглашена самим же Сталиным после смерти Ленина. Надо было и его привести в соответствие с условиями «реконструктивного периода», как выражались теперь.
В старом уставе говорилось в пункте 83: «Внутри партии обсуждение всех спорных вопросов партийной жизни вполне свободно до тех пор, пока решение не принято».
Этот пункт был исключен из нового устава. По существу ликвидирован был и пункт 14, в котором говорилось:
«Все партийные организации автономны в решении местных вопросов».
В новый устав вносилось дополнение к этому в следующей редакции:
«… поскольку эти решения не противоречат решениям партии».
Старый устав требовал ежегодного созыва всесоюзного съезда партии, на котором обсуждались все вопросы внешней и внутренней политики, принимались по ним решения и происходили выборы ЦК и ЦКК, а новый устав предусматривал созыв съезда один раз в три года.
В новый устав были внесены и другие пункты, которые били в одну точкуc— в унификацию и единовластие. Съезд отказался от своей важной, а для Сталина и решающей, компетенции — самостоятельно принимать решения о чистке партии. Отныне Секретариат и Политбюро будут чистить партию.
В соответствующем решении съезда говорится:
«9. Периодическими решениями ЦК ВКП(б) проводятся чистки для систематического очищения партии от:
классово-чуждых и враждебных элементов;
двурушников, обманывающих партию и скрывающих от нее свои действительные взгляды;
открытых и скрытых нарушителей железной дисциплины;
перерожденцев, срастающихся с буржуазными элементами;
карьеристов, шкурников… морально разложившихся;
пассивных, не выполняющих обязанностей членов партии…»
Под одну из таких категорий можно подвести любого коммуниста — от высшего бюрократа и до рядового члена партии — если бы была необходимость в его ликвидации.
В устав был введен впервые и другой важный для ЦК пункт. В нем говорится:
«60. Члены партии, отказывающиеся правдиво отвечать на вопросы Комиссии партийного контроля, подлежат немедленному исключению из партии».
Выборность секретарей партийных организаций, которая, начиная с середины двадцатых годов, была простой формальностью, превращается теперь и юридически в назначение сверху, но ЦК партии до сих пор назначал лишь секретарей обкомов, крайкомов и ЦК национальных компартий. Секретари райкомов назначались соответствующими обкомами. В соответствии с постановлением ноябрьского пленума ЦК ВКП(б) 1934 года, назначать и смещать и этих секретарей имеет право только ЦК, то есть его организационно-инструкторский отдел. В названном постановлении сказано: «Обязать обкомы, крайкомы и ЦК нацкомпартий представить… на утверждение ЦК ВКП(б) всех секретарей районных комитетов партии…»
