Сталин. Детство и отрочество - страница 18

Шрифт
Интервал
стр.
Народа страдные пути…
Служа мечом родному краю,
Отчизну жизни предпочти!
* * *
В горах не дрогнет знамя рода,
Потоком движется народ.
То Гоча, обнажив седины,
В поход воителей ведет.
— Пускай погибнет тот мохевец,
Что, словно раб, в пыли падет.
Смерть не страшна! Лишь древо жизни
Цвело б опять из года в год!
— Веди нас за собою, Гоча!
Ворвись, как вихрь, во вражий стан! —
К груди прижал Сосело книгу,
Восторгом пылким обуян.

ЗА ВАМИ СЛОВО, МОЛОДЫЕ!

О, Сопром, любимый всеми,
Друг селян и сельских нив!
У тебя медовый голос,
Ты всегда красноречив.
— Ваш черед, о молодые,
Обнажить для боя меч!
Воронье над нолем кружит,
Где отцам пришлось полечь.
Жизнь — взволнованное море,
Волны буйно мчатся вдаль.
Будьте крепки, словно скалы
Или кованая сталь!
Только благо торжествует!
С давней нам растят поры
Горгасланов и Давидов
Берега родной Куры.
Поседел Ираклий в битвах;
Кровь не сохла на клинке.
Голос скольких, жизнь сложивших,
Раздается вдалеке!
Горы Картли сохранили
Славу предков навсегда.
Храмы, замки и твердыни —
Плод великого труда.
Львы служили нашим предкам,
Не рожденным для цепей,
И земля отчизны нашей
Это — пепел из костей.
Не забудьте же, картлийцы,
Доблесть деда и отца!
Их мечи не устрашили,
Ни смертельный град свинца!
Ваш черед, о молодые,
Вам пути уступим мы!
Пусть нужда вас не пугает
И жестокий лед зимы.
Не одним мечом, а знаньем
Станет край непобедим.
Мы всегда с народом будем
И в напастях отстоим!
Быть с народом, нас вскормившим,
В дни несчастий и труда, —
И тогда душой и телом
С ним сольешься навсегда.
* * *
Они «Како» сегодня учат.
Как увлекателен урок!
О, сколько слез Илья исторгнет
Неотразимой властью строк!
«Владетель крикнул: — Люди, розог! —
И вот седого старика
Приволокли свои же братья.
Жестоко был старик избит,
Кого в селенье каждый чтит.
А я внимал мольбам и стонам
С душой и сердцем возмущенным…
Ни бледность старца восковая,
Ни борода его седая,
Ни воля мудрого творца
От князя не спасли отца!
Я рядом был, но что я мог?!..»[5]
Такая тишь стояла в классе, —
Казалось, что ударит гром.
А голос мальчика звенящий
О дне вещает боевом.
Уже вздувает вены ярость
И зреют новые слова;
В глазах — зловещее сверканье,
Вступает гнев в свои права.
И слезы детские на парты
Стекают из печальных глаз;
Они блестят, как полевые
Цветы в вечерний росный час.
«Когда же над отцом простертым
Я вновь увидел розог взмах,
Безумным гневом ослепленный,
Ружье невольно сжал в руках.
Я с плеч на землю скинул бурку,
Заслышав крик: „Расправьтесь с ним!“
Всадил заряд злодею в сердце;
Свершил я суд, неудержим,
Над ним — губителем моим!»
— Жизнь за него отдать готовы! —
То вторит мальчику весь класс,
И радует ребят притихших,
Что взор мучителя погас.
Зовя людей к священной мести,
Ты учишь праведной борьбе.
Како! Твой путь — дорога наша,
Мы будем подражать тебе!
Служить народу будем, братья!
Беды не отвратить слезой!
В борьбе наставниками станем
И для противников — грозой.

РАЗГРОМИМ КНЯЗЕЙ!

Деревня на пригорке. Хаты.
На каждой — низкая труба.
Оборванные земледелы.
В грязи завязшая арба.
Среди села — усадьба князя,
Чей окрик горных гроз страшней.
Тенистый двор Амилахвари.
В тени чинары — пир гостей.
Большой котел из-под арака
Над разгоревшимся костром.
В котле — дымящаяся туша
С тяжелым, жирным курдюком.
Под сенью старого ореха
Железных вертелов ряды;
Стекая, жир шипит на углях,
Пахучий дым ползет в сады.
А кровь кизиловым потоком
Сухую землю залила;
И, пьяны запахом поживы,
В сокольне бьются сокола.
И коршуном глядит владетель,
Сведя изломом с бровью бровь…
А на горе мелькнуло что-то,
То кроясь, то чернея вновь.
— Без промаха я попадаю!
Бьюсь об заклад! Заряд свинца
Я пропущу, не целясь вовсе,
В круг обручального кольца.
Следите же за этой целью!
Устрою зрелище для вас! —
Привстал владетель, грянул выстрел,
И тень с дорогою слилась.
У хаты — вопль неудержимый:
— О, буйвол мой черноволосый,
Кормилец мой! Стряслась беда!..
Казалось, в предвечернем небе
Скатилась в черный мрак звезда.
В слезах и женщина, и дети:
— За что караешь, господин?
Но князь ответствует сурово:
— Всему хозяин — я один!
И плач не умолкает вдовий,
От слез влажна седая прядь.
А дети смотрят, и бессильны
В печальном сердце боль унять.
* * *
— О, пропади, Амилахвари,
Читать дальше
стр.
Похожие книги
Грузии сыны
В тени родных деревьев
Души сокровищницы двери
Цветы на обоях
Дорога, которой нет
Лихое времечко