В последние дни Ледяная Ведьма стала ловить себя на желании пустить кому-нибудь кровь. Настроение портилось по любому поводу, а первые снежинки, робко сыпанувшие с неба, привели в ярость. Зима, зима уже на пороге, а она столько еще не успела.
Но гонец, ввалившийся в двери, разом развеял все страхи и сомнения, выдохнув мрачные вести:
– Набег разбит. Арис уничтожил ярла, остатки на границе попали под удар Барба. Все дальние острова разоряются, жители чудом успели бежать поближе к столице.
– Эрик увел с собой кучу народа, где они все?
– Вернулось меньше трех сотен. Почти все раненые. Лодки побиты, еле доплелись. Остатки ватаг собираются у Форкилистада. Будут драться за столицу.
Быстро одеваясь, Алрекера насмешливо фыркнула:
– Кому нужны эти сараи? Если бы Рамп хотел спалить клоповник, он бы уже прислал туда корабли. Нет, он поступает проще. Его люди делают то, о чем верещал наш ярл-недоумок: грабят границу, отбирают урожай, изгоняют или убивают население. После такой порки нам будет не до соседей несколько лет. Так они думают… Где молодые? Где женщины, дети, старики? Тоже у Форкилистада?
– Нет, севернее. Встали лагерем у старых межевых камней. И все прибывают. Люди растеряны. Они боятся, что абордажники дойдут и туда.
Подхватив пояс с мечом, седовласая повелительница северных земель посмотрела на еле живого от усталости гонца и приказала:
– Найдешь Фампа, он у пастухов с утра. Передашь ему, чтобы спустился вниз и предупредил оружейников. А еще срочно поднимал припасы, которые мы начали готовить. Нам нужно будет кормить кучу народа. Затем – ложишься отдыхать и завтра утром отправишься во временный лагерь. Найдешь меня там.
– Я могу…
– Ты можешь думать и хотеть что угодно. Но прежде чем снова откроешь рот, вспомни, кто здесь старший… Итак?
Склонив в поклоне голову, воин пробормотал:
– Да, фру[2]. Я был не прав.
– Мне ты нужен отдохнувший и со свежей головой. Разбиться в сумерках, потому что весь день мчался сюда – это не подвиг, это глупость. Поэтому отдыхай, а завтра жду тебя в лагере. Да, и если вдруг Фамп успеет подняться до того, как ты снимешься с якоря, захвати его с собой. Мне понадобятся все, кто способен организовывать работу. Мы хоть и готовились, но соседи наподдали нам пинка неожиданно. Придется суетиться…
На огромном поле, окруженным замшелыми валунами, топорщились под холодным ветром латаные палатки. Сотни островерхих ветхих времянок, которые так часто берут на охоту или в дальний поход, чтобы переночевать под открытым небом. Но сейчас в этом временном городе собрались тысячи беглецов от неожиданно нагрянувшей войны. Дети. Женщины. Старики и старухи. Мужчин и юношей не было. Они либо уже сгинули в далекой земле во время неудачного похода, либо спешно готовились к обороне обезлюдевшей столицы. Здесь, у древней границы, сбились в кучу самые слабые и беззащитные. Несколько старух, когда-то стоявших у штурвала драккаров, пытались организовать хоть какое-то подобие порядка. Делились теплой одеждой и одеялами, собирали у больших костров скудные припасы. Таскали из пробегавшей мимо речушки воду и готовили горячий травяной чай. И с затаенным страхом оглядывались на юг, не появятся ли там в сером мареве чужие паруса чернобоких галеонов. Не придет ли оттуда смерть, которая чуть-чуть не успела вцепиться в глотку.
Но паруса вынырнули с севера. Пять шхун с белоснежными полотнищами скользнули с вышины и медленно стали заходить на посадку, подрабатывая широко распахнутыми рулями. И на каждом корабле на центральном парусе скалился навстречу ветру лик призрака, распахнувшего в немом крике беззубый рот.
– Кто это? – подслеповата щуря глаза, одна из старух пыталась разглядеть гостей.
– Ведьма. Ледяная Ведьма… Я думала, она сгинула во время взрыва в Форкилистаде. По крайней мере, ее не видели после этого, – ответила подруга, шамкая беззубым ртом.
– Ведьма… Боги любят ее. Может, она поделится удачей и с нами…
Легко сбежав по опущенным мосткам, навстречу молчаливой толпе двинулась седовласая женщина в кроваво-красной кожаной юбке, стегавшей ее переплетением ремней при каждом шаге. Следом молча неслышными тенями двигались четверо телохранителей – бритых налысо громил с топорами на поясах и покрытых черными узорами по всему телу.
