Полюбовавшись на пустое от камней пятно с кружевной надписью «Пьяценза», Балдсарре поморщился:
– Кулак соберем, это ты прав. Беда лишь в том, что непонятно, куда и когда бить. В этом про…
В дверь резко забарабанили, и в распахнувшиеся створки ввалился запыхавшийся солдат в теплом войлочном нагруднике с эмблемой хозяина: вышитыми золотой нитью скрещенными мечами:
– Ваша милость, капитан Жуз вернулся. Пленных привез! Просит в подвал спуститься, он туда прошел.
– Как команда, все целы?
– Так точно! Хорошо слетали. Бок чуть им поклевали стрелами, но даже раненых нет.
Подхватив лежавшую на кресле перевязь с коротким мечом, Балдсарре стремительно вышел из комнаты. Следом каракатицей помчался Марко, не успевая за хозяином. Новости были интересными, обязательно надо было самому послушать, что расскажет успешный капитан, охранявший подходы к городу.
В подвале уже вовсю гремели железом и разжигали очаг. Когда на хозяина дома наемников пролился золотой дождь, он прикупил двух отличных специалистов по развязыванию языков. И сейчас стоило их проверить в деле. Иначе какой смысл от пленных?
– Их пара шла, мерзавцев, – радостно рассказывал Жуз, показывая ладонями все детали закончившегося боя. – Первый совсем старый шлюп, а вторым баркас с дополнительными парусами. Мы их в дальней роще подстерегли. Видно, хотели проскочить по-тихому, пока туман не развеялся. Ну и прямо на нас и вышли.
– Пиратов много на палубе было?
– Изрядно. Но на шлюпе больше. Я так понял, баркас у них с главарем летал, а абордажники именно на первой посудине околачивались. Мы как из-под брюха у них выскочили, так мой рулевой сумел первым же галсом поверх шхуны и пройти. Двадцать горшков с пятидесяти шагов им на палубу – и на разворот. Главарь сглупил и решил к земле прижаться, а там ни ветра толком, ни тумана уже. Вот мы и зависли повыше и начали их выбивать потихоньку.
– Шхуна сразу рухнула?
– Нет, металась долго, догорая. Оснастка сразу запылала, а потом ее сносило в сторону. Лишь когда уже изнутри занялась, на куски развалилась и осыпалась. Никто не выжил, я потом место падения проверил. А баркас огрызаться пытался. Да не смог нам серьезно подгадить. Когда мы половину команды выбили, белую тряпку выбросили и на посадку пошли. Взяли субчиков. Шпану на месте прирезали, чтобы не мешались. А их капитана с помощниками и боцмана я в кандалы и сюда.
Обрадованный Балдсарре снял с пальца один из перстней и протянул Жузу:
– Хвалю, отлично сработал. Премиальные в двойном размере сегодня же команде получишь. Ну и твоя доля, как положено. Иди отдыхать, вечером жду у себя со старшими, всем домом успех отметим!
Через четверть часа на столике рядом с широким креслом уже стоял кувшин с прохладным морсом, лежали фрукты на широком блюде и суетилась прислуга, заканчивая сервировать обед для господина. Марко тем временем раздумывал, не зря ли он решился лично наблюдать за допросом. Все же раскаленные железки и решительный вид палачей наводил на плохие мысли.
– Итак, господа, – обратился Балдсарре к двум обнаженным пиратам, подвешенным под потолок. – Времени у нас много, поэтому я буду вас спрашивать о деталях, а вы мне станете рассказывать. Как я прошу – в деталях. Обо всем, что знаете. О друзьях-товарищах. О набеге. О том, где сейчас остальные и чем они собираются заняться. Ну и все, что только в голову вам придет. Чем больше вы расскажете, тем легче вам будет. Причем спрашивать я буду по очереди, то одного, то другого. И кто будет петь без запинки, тот будет счастлив. А если кто вздумает головой страдать и что подзабудет, так мои ребята вам быстро память на место вернут.
– Господин, господин! Так мы же со всей душой! Вы только скажите, мы же запираться и не будем! – заверещал бывший вожак пиратов, извиваясь и блестя мокрым от пота телом.
– Я и говорю, что все без утайки и расскажете.
– Так пытать-то зачем! Мы же!..
– А вот чтобы не врали. А то знаю я вас, умников. Как сами хуторян на куски рвете, золото все ищете, так это вам в радость. А когда вас потчуют тем же и вдосталь, так и обижаться вздумали… Ну что же, начнем пожалуй… Пятки обоим поджарить. Но чуть-чуть, лишь чтобы поняли, что все у нас серьезно. По разочку, для разговорчивости.
