— Перчатки не забудьте, товарищ генерал-лейтенант.
— Старость не радость, — пробурчал я, натягивая перчатки на руки.
— Церемония начнется через пять минут, — сказал суфлер протокольной службы в моем наушнике. Майору сказали то же самое.
— Вас понял! - ответил он, рефлекторно прижав рукой узел галстука. Бронеходец, привык к ларингофону.
— Вам сейчас с майором направо из уборной, по коридору, потом через пять метров будет поворот налево, дойдете до конца, войдете в дверь. Это и будет Георгиевский зал, — зудел наушник. Дошли. Вошли.
— Вижу вас, вы видите шеренгу с генералитетом?
— Так точно.
— Вы правофланговый и первый в списке награжденных. Будьте готовы. Придется мне вами сегодня покомандовать, товарищ генерал-лейтенант, не обессудьте.
— Что поделаешь… Вроде подчиняться не разучился.
— Вот и славненько.
Нашел свое место, жиденькая шеренга из трех генерал-майоров, я встал на правом фланге, боженька и папа с мамой ростом меня не обидели.
— Товарищи офицеры, — зажужжал протокольщик в ухе, — выровняйтесь… минутная готовность.
— Товарищи офицеры! Президент Союза Советских Социалистических Республик! — проорали мне в ухо. Два андроида-гвардейца, в мундирах цвета морской волны и в архаичных шлемах-«будёновках» абсолютно синхронно открыли массивные створки дверей.
— Президент Союза Советских Социалистических Республик Георгий Владимирович Иванов! — продублировали команду суфлера динамики громкой связи.
Иванов выглядел как и его объемограммы в новостях. Серый френч, черные брюки. Никаких наград, только красный флажок с миниатюрным гербом над левым грудным карманом.
— Равнение на президента! — скомандовал суфлер. Ну это он зря, Иванова мы и так глазами ели.
Георгий Владимирович прошел за трибуну.
— Смирно! — скомандовал протокольщик. Найду гаденыша после церемонии, урою, мне лет двадцать никто такой команды не отдавал.
— Товарищи, обратился к нам президент, — сегодня, двенадцатого апреля, исполняется вековой юбилей первого полета человека в космос. Этим человеком, как вы знаете, был наш соотечественник и ваш коллега, космонавт Юрий Алексеевич Гагарин. В связи с этой датой… (бла, бла, бла, когда уже начнут конкретно все делать, без вот этого сотрясания воздуха?) мне приятно видеть сегодня и ветеранов освоения космоса, и молодых людей в одном ряду. За эти сто лет колонизирована Луна. Недра Марса платят дань человечеству. Наши разведывательные корабли…
— Приготовьтесь, товарищ генерал-лейтенант, сейчас будет зачитываться ваш указ, — предупредил телефон.
— Указом правительства Союза Советских Социалистических Республик…
— Два шага вперед!
— За весомый вклад в освоении космического пространства…
— На леее – ву!
— За освоение пояса астероидов, организацию добычи и транспортировки полезных ископаемых…
— Шагом… арш!
— За организацию стационарных станций, званием «Героя Социалистического труда Союза Советских Социалистических Республик»…
— Стой!
— С вручением «ордена Ленина» и медали «Золотая Звезда Героя Социалистического труда Союза Советских Социалистических Республик» награждается генерал-лейтенант Дальней космической разведки Вильям Чарльзович Виндзор!
— Левой рукой возьмите адрес и шкатулку. Правой пожмите руку президенту.
Президент приколол награды к моей груди.
— Вы без головного убора, честь не отдавать!
Ответ.
— Служу Советскому Союзу!..
Ибраилов Георгий (251)
РУТА
Что-то тихонько стукнуло в оконное стекло. И, спустя несколько секунд, ещё дважды, почти подряд.
Зоя поморщилась, просыпаясь, потом резко отбросила одеяло, поежилась и наконец, уставившись в темноту под собой, нащупала ногами любимые тапочки-зайки.
— Чёрт бы побрал этого Лёшку! — подумала Зоя, — ни днем, ни ночью от него никакого покоя!
Чертыхаясь и наступая на длинные штанины пижамы, она, наконец, пришлёпала к окну и увидела внизу мятущуюся Лёшкину фигуру.
— Ну чего тебе, малахольный?! — недовольно прошипела Зоя, приоткрыв окно.
— Всё! — Лёшка упал на траву, раскинув руки в стороны и радостно улыбаясь звездному небу.
— Что «всё»?! — Зоя отчаянно тёрла глаза. Вдруг она окончательно проснулась. — Ой, Лёшка, неужели получилось???!!! — Лёшка!!!
