В своей книге "Народная история Соединенных Штатов" Ховард Зинн писал: "Когда Джефферсон удвоил размеры страны, купив территорию Луизианы у Франции в 1803 году и, таким образом, передвинув ее западную границу от Аппалачского хребта через Миссисипи до Скалистых гор, он решил, что индейцы могут туда передвинуться. Он предложил, чтобы индейцев поощряли к оседлой жизни на небольших участках. Он хотел, чтобы индейцы торговали с белыми, опутывали их долгами, а затем они оказывались вынужденными продавать свои участки за долги. Выдвигались также мысли, чтобы индейцы должны были прекратить охоту, а число торговых домов среди них увеличивалось. Тогда индейцы, по словам Джефферсона, "должны будут заняться земледелием, промышленностью и стать цивилизованными"".
Исходя из представлений о превосходстве своей цивилизации, многие американцы были искренне убеждены в том, что несут на новые земли единственно возможный правильный порядок. Казалось, что они перенесли на американскую землю сетку географических координат, а затем разделили ее, словно чистый лист бумаги, прямыми границами по линиям земных меридианов и параллелей. Безупречно прямая линия, проведенная по 49 параллели северной широты, отделила США от большей части территории Канады. Линия, проведенная строго по географической параллели, разделила первые американские штаты на рабовладельческие и "свободные" (так называемая линия Мейсона-Диксона). Такими же прямыми линии тянулись на запад границы ряда штатов. Потом на Западе страны появились почти правильно прямоугольные штаты.
С одной стороны, в этой склонности разлиновывать земную сушу прямыми линиями проявлялись черты покорителей Мирового океана, готовых избирать наиболее простые пути и желательно по параллелям или меридианам. Также чертили земли английские колонизаторы в Канаде и в Австралии. Также потом линовали земли в Африке французские и немецкие колонизаторы.
С другой стороны, в таком отношении к земле как к пустому пространству проявилась психология людей рационального века, вольно или невольно разделявших убеждение Вольтера приоритет "прямых линий", в развитии мира. Это было характерно для людей урбанизированного общества, утративших способность читать книгу природы, различать в ней следы древних зверей и древних культур, жить вместе с природой. В своем романе "Прерия" Финемор Купер создал образ доктора Овида Батциуса, который не признавал явления природы, не укладывающиеся в его прямолинейные теоретические представления, а потому считал гремучую змею ошибкой природы и полагал, что в строении бизонов "имеется кардинальный недочет… Если бы одну пару его ног заменить вращающимися рычагами, животное было бы вдвое менее подвержено усталости". С точки же зрения рациональных и прямолинейных товарно-денежных отношений природа имела лишь товарную значимость. По этой причине землю и всё, находившееся на ней, американцы делили на общие знаменатели так, как можно было разделять ее денежный эквивалент.
Впоследствии американские учебники истории убеждали учеников американских школ в том, что сделки, в результате которых индейцы были изгнаны со своих земель, были законными и отвечали принципам свободного рынка. Школьникам, знакомым с изобретенной в США игрой в "Монополию", в которой каждый получает возможность приобретать квадратики на прямоугольном поле, сделки с землей казались справедливыми, так как отвечали их представлениям о справедливости в буржуазном обществе. Ум или удача способствовали в американском обществе тому, кто выигрывал, недостаток ума и неудача вели к разорению. Обладатель большего числа одинаковых квадратиков американской земли или большего числа денежных знаков в банке занимал высшее место в обществе, неудачник оказывался на нижней социальной ступени.
По таким же правилам велась "игра", в ходе которой США стала обладательницей своих земель. Индейцы продавали свои земли американцам за бесценок, а те, словно по правилам "Монополии", ставили на пустые квадратики кубики домиков и отелей. Потом школьников убеждали в том, что по таким же принципам США скупали земли и у других держав. С точки зрения людей, свято веривших в приоритет товарно-денежных отношений, у них не было ни малейших сомнений в том, что лишь они могут наилучшим способом распорядиться полученной землей.
