Тут опять на минуту вылез биограф. Может быть, забормотал он, ты первый слышишь такой вид излучения. Первый из всех людей. Конечно, это не подвиг, но уже открытие. Жаль, что ты никогда не занимался радиоастрономией и не знаешь, что ей уже известно, а до чего наука эта еще не дошла. Но вот представь, что, вернувшись на корабль, ты, кроме всего прочего, промолвишь невзначай: "Знаете, ребята, очень любопытное излучение около волны водорода я слышал только что. Поэтому я и задержался: очень интересное явление, ну-ка, где тут наши специалисты?" И тогда радиоастроном...
Аналитик с досадой перебил биографа и напомнил о том, что ничего этого не будет, потому что корабль вовсе не торопится увидеть Круга и выслушать сообщение об открытии. Да и открытия никакого нет, атомарный водород давно уже изучен вдоль и поперек.
Да, корабль не торопился, и когда аналитик еще раз напомнил об этом, Круг разозлился окончательно. Его даже дрожь проняла от злости. Он вытянул руки, как будто ими можно было достать корабль и хотя бы раз основательно стукнуть его. Но стукнуть "Ньютона" было нельзя. Круг подумал немного и решил, что раз так, то он сейчас заставит корабль немного попрыгать. Пусть почувствует, каково оно - прыгать в пространстве!
Это великая польза принципа относительности: каждый может считать себя центром мироздания и, при желании, способен заставить мир крутиться вокруг себя. Надо только закружиться самому, и тогда очень легко представить, что ты неподвижен, но вокруг тебя обращается вселенная.
Круг включил вертикальный гироруль, и корабль сначала медленно, потом все быстрее и быстрее стал кружиться вокруг человека, как будто "Ньютону" вовсе и не надо было следовать к Эвридике и ее рыжему солнцу. Впрочем, и рыжее солнце кружилось вокруг Круга, и вся Вселенная. Он понял, что стал центром бытия и может оставаться им хоть навсегда, потому что даже когда кончится энергия аккумуляторов, питающих руль, вращение будет продолжаться. Однако этого ему показалось мало. Он включил еще и гироруль горизонтальной оси, и корабль начал описывать вокруг скваммера совсем уж замысловатую орбиту... Так он гонял корабль вокруг себя, щелкая языком и покрикивая, словно бы с детства занимался дрессировкой звездолетов куда успешнее, чем все укротители львов и испытатели кораблей, вместе взятые.
Он гонял "Ньютона" долго. В конце концов корабль перестал быть кораблем, а превратился в какую-то суматошную, тускло отсвечивавшую полосу. Круг понял: это произошло оттого, что корабль в своем вращении вокруг него догнал наконец сам себя. Наверное, звезды тоже догнали сами себя, потому что каждая из них превратилась в светлую полосу, перекрученную восьмеркой, и пространство оказалось прочно стянутым этими перекрученными обручами, которых становилось все больше, и вот уже ничего не осталось в мире, кроме этих блестящих обручей...
Аналитик без толку взывал: это уже безумие, ты просто-напросто сходишь с ума! Кругу на это было наплевать, зачем ему здесь ум?
С величайшим усилием Круг закрыл глаза, и все же еще несколько секунд перед ним мелькали огненные обручи. Потом они исчезли, но он не открывал глаз, зная, что за пределами скваммера эти обручи еще существуют и сейчас просто не нужны. Голова кружилась, и он выключил оба гироруля, а потом включил их в обратном направлении и сквозь прижмуренные веки стал наблюдать, как Вселенная постепенно замедляла вращение, а потом и совсем прекратила его. Тогда он выключил рули, открыл глаза и облегченно вздохнул: мир остановился, и все в нем стояло на своем месте.
Мир стоял на месте, и все в нем было по-прежнему, все звезды и туманности, - ни одна не исчезла, - и только одного не было в мире: корабля. Еще недавно он висел на фоне звезд, а теперь его не стало. А это означало, что пока он заставлял Вселенную плясать вокруг себя в двух взаимно перпендикулярных плоскостях, корабль начал разгон и скрылся. Разгонялся он быстро, и теперь был где-то далекодалеко, а может быть, уже совершил Н-переход и очутился в надпространстве. И яикто в нем не хватился Круга: никто не знал, что он вышел, а исправленная им антенна работала, а сменный электрик, наверное, решил, что Круга перед сдачей вахты куда-то послали, а людей на корабле никто никогда не пересчитывал, потому что деваться им было некуда: если в море еще можно упасть за борт и кричать, провожая глазами уходящий корабль, на котором никто тебя не слышит за множеством других звуков, то в космосе упасть за борт невозможно. В этом смысле Круг совершил именно невозможное и мог бы этим гордиться. Но он почему-то не стал.
