Совсем молодой воин – сильно бледный, припал к окну, и громко, перепугано лепетал:
– Ох, Стогром–государь, только не во дворец… Пощади наши головушки…
Земляне собрались кучкой (были среди них и раненые – на полу лежали) - после битвы от первоначальной сотни осталась едва ли половина.
Мрачный Бриген Марк рокотал:
– После окончания бури вызовем еще две сотни специалистов. Черт!.. Нас здесь слишком мало…
И тут Царь словно приговор зачитал:
– Эй, посланцы Всесвята, – Стогром за вашу подпорку взялся…
И те, из землян, кто мог двигаться, бросились к большому окну – столпившиеся там воины расступились, пропустили их…
Четыре толстенных кровавых молнии, с четырех сторон света сцепились и неустанно терзали тридцатиметровую колонну – подпору атмосферной станции.
Бриген Марк пробормотал:
– Это колонна – из обшивного корабельного материала. Ничего не будет, ничего не будет…
Большеголовый человечек добавил:
– Способна выдерживать температуру до трехсот тысяч градусов и давление до миллиона атмосфер. Никакие физические воздействия на данной планете не способны причинить ей никакого вреда…
В то же мгновение его слова были опровергнуты: колонна начала крениться – шипящими метеорами полетели расплавленные капли.
На лбу у Бригена Марка выступили капли пота, дрожащими руками вцепился он в подоконник – прохрипел:
– Ведь есть еще три подпоры – каждая, в тридцати километрах отсюда…
Молнии отпустили колонну, но она продолжала крениться и без них.
– А ведь станция падает… – прошептал один из землян.
Бриген ничего не ответил, но по лицу его катились все новые и новые капли пота. Другой землянин выдохнул:
– Ведь, если станция упадет – все, кто был на ней – погибнут.
А рядом стоял, и насмешливо, зло глядел на них Царь.
– Ну, и где же, покровитель ваш, Всесвят?.. Неужто оставил своих слуг в одиночестве?..
Бриген Марк не нашел, что ответить – он был слишком взволнован.
Стало ясно: остальные подпоры также были сломлены. Раскаленная колонна продолжала медленно выгибаться – провожала падающую через сотни километров атмосферы станцию.
И вдруг, на улице, на смену мраку пришло слепящее белое сияние. Неестественное, ядовитое – рвалось оно сквозь тучи. Кто–то пробормотал:
– Я знаю что это… атомные генераторы… при падении – рванули от перегрева… Теперь – все…
Постепенно сияние усмирилось – из белесого стало багровым… и вот уже вновь снаружи лишь ветер неистовствует да ливень ревет…
И все же до того мгновенья, пока колонна не выгнулась до самой земли и не переломилась огненными фонтанами – оставалась какая–то надежда. Но вот содрогнулась земля… замерла – еще и еще раз содрогнулась… Затем все подскочило куда–то вверх, перевернулось, грохнуло. Наконец – остались лишь незначительные конвульсии, но и они сошли на нет.
Бриген Марк повернулся лицом к землянам – на него страшно было глядеть – так он осунулся, потемнел…
– Все… теперь мы одни… совсем одни…
Глава 3. Искушение Творимира
– Ты только послушай: станция наша – тридцать километров. Даже при горении в атмосфере, при взрывах генераторов – не могла уменьшиться больше чем в двое! Ты представь: пятнадцатикилометровая громада рухнула на поверхность. Понимаешь, какой это катаклизм?.. Должны были подняться пылевые облака, а еще – трещины на земле, многочисленные землетрясения. Нет – ну, черт с ними, с землетрясениями. Меня гораздо больше волнует: уцелел кто–нибудь на станции или нет. Должны были, черт подери – ведь были же космические челноки, и…
Так бормотал, обращаясь к Творимиру, один из уцелевших землян – молодой, горячий – он никак не мог поверить в случившееся. И, хотя Творимир заранее знал все, что этот человек может ему сказать – он внимательно его выслушал. Потом спокойно ответил:
– Ты забываешь – планета живая. Она подготовилась к удару – потому никаких значительных катаклизмов не было и не будет. Думаю, и на месте падения нет сколь–нибудь значительной воронки. Что ж касается выживших… Никто не мог выжить. Падение началось неожиданно. Станция сразу же погрузилась в атмосферу, которая нейтрализовала все механизмы, в том числе и космические челноки. Отключилось защитное поле и электричество – они оказались запертыми в темном железном гробу. От перегрева рванули атомные реакторы, но еще прежде все живое, что было на станции, обратилось в пепел…
