– Пожалуй, я и в самом деле питаю симпатию к молодым людям, которые именуют себя коринфий-цами и умеют править фаэтоном с таким искусством, какого мне никогда не удавалось достичь, главным образом из-за нехватки времени. Я дажеслегка им завидую. Еще они способны ударом кулака повергнуть на землю мощного быка и устраивают между собой впечатляющие поединки. Астара засмеялась:
– Дядя Родерик, вам впору становиться писателем! Ваши описания выглядят гораздо более живописными, чем в тех книгах, которые мне доводилось читать на английском языке. К сожалению, у французов это получается намного успешней.
– Хм, французская литература – это не то, что я стал бы рекомендовать для чтения столь юной девушке, как ты, – покачал головой сэр Родерик.
– Вы слишком стараетесь оградить меня, причем не только от других людей, но и от меня самой, – возразила Астара. – Поймите, мой самый любимый на свете дядюшка, мне ведь нужно взрослеть. Я должна научиться принимать самостоятельные решения и даже совершать собственные ошибки. Я чувствую, что мне это просто необходимо.
Она произнесла эти слова серьезным тоном, но при этом выглядела так прелестно, что сэр Родерик наклонился и обнял ее за плечи.
– Господь свидетель, мне очень хотелось бы оградить тебя от всех ошибок, – сказал он. – Я ведь знаю, и, возможно, лучше многих других, что для юной, одинокой девушки этот мир может оказаться недобрым и даже страшным.
– Но я ведь не одна, – запротестовала Астара. – У меня есть вы.
– Ты же знаешь, что мне уже перевалило за семьдесят, – вздохнул сэр Родерик, – и я обязан позаботиться о твоем будущем. Помоги мне, милая, сделать то, в чем я вижу свой долг перед тобой и твоими покойными родителями, ведь ни одному человеку не дано знать, сколько он еще проживет на свете.
Произнося это, баронет знал, что такая настойчивая просьба найдет немедленный отклик в добром сердечке его воспитанницы.
Астара схватила его руку и прижала к своей щеке.
– Вы ведь знаете, милый дядюшка, что я сделаю все, о чем бы вы меня ни попросили, – быстро сказала она. – Мы напишем письма вашим племянникам, и я надеюсь, что при встрече с ними мне удастся выполнить ваше желание и сказать, что один из них, – возможно, им станет Уильям – тот человек, за которого я согласна выйти замуж.
– А они неминуемо влюбятся в тебя, поскольку не смогут устоять перед твоей прелестью. И если кто-то из них станет твоим мужем, я буду спокоен за тебя и за судьбу моего наследства. Все Уорфилды, а в особенности мои братья и я сам, всегда отличались осторожным и разумным отношением к деньгам.
Сэр Родерик немного помолчал, затем добавил:
– Наш отец был богатым человеком, к тому же очень справедливым во всем, что давал нам в детстве и юности, это касалось и тех денег, какие он мог себе позволить тратить на нас. Помнится, он всегда повторял: «Вам известна библейская притча о талантах. И я могу лишьпосоветовать вам перечитать ее еще раз и запомнить, что слуга, зарывший свой талант в землю, осуждается в священном писании за леность и криводушие!»
– Уж вы-то явно не стали бы зарывать свои деньги в землю!
– Я был наделен недюжинным умом и мог видеть, как тысячекратно множатся мои таланты, то есть мой капитал, – довольным тоном ответил сэр Родерик. – Джордж, граф Уэлдам, несомненна, также использовал свои таланты в полной мере, как и Марк, ныне лорд Уорфилд, чей титул после его смерти достанется его сыну Лайонелу.
– Они оба, Уильям и Лайонел, должно быть, весьма завидные женихи, – заметила Астара. – Но мне жаль Вулкана. Что же унаследовал он?
– Только дух бродяжничества, упрямство да старую мельницу! – с напускным драматизмом воскликнул сэр Родерик, и они оба рассмеялись.
В тот вечер, вернувшись в спальню, специально, как она знала, выбранную для нее опекуном (это была самая красивая комната во дворце), Астара распахнула створки окна и замерла, залюбовавшись освещенным луной весенним пейзажем.
Прошел дождь, в окно веяло свежестью и влажной землей. Это был давно забытый запах, всегда связывавшийся в ее воспоминаниях с Англией.
Лунные лучи терялись в могучих кронах великанов-дубов, под которыми выросли многие поколения Уорфилдов; от дома вниз под гору бежала через сад дорожка. Она вела к озеру, питавшемуся от небольшой реки, что причудливо вилась среди зеленых полей.
