— Мне кажется, или ты меня избегаешь? — негромко поинтересовалась я, чувствуя себя отчего-то неловко и неуютно. Словно и не должна была приходить.
— Не кажется. Избегаю, — спокойно подтвердил он, ни на миг не отрывая от меня взгляда. Так смотрят полностью уверенные в себе люди, без капли сомнений, без проблеска чувств — только дело, далеко не самое лучшее в мире, но выбранное самостоятельно, а потому самое верное.
— Почему? — вырвался у меня самый глупый вопрос из всех возможных. Но я, правда, удивилась его прямоте и честности, а потому и скорректировать свои слова не успела.
— А тебе кажется, что для этого нет причин? — наигранно удивился он, а потом внезапно сменил тему: — Знаешь, а тебе этот цвет волос идет больше. Сейчас ты похожа на ангела.
И что мне делать? Злиться на него невозможно. Да и как злиться, если он то доводит меня до тихого бешенства, то до алой краски смущения. А ведь бывают моменты, когда эти вроде бы несовместимые эмоции смешиваются, и я сама не знаю, чего хочу больше — прибить его или… Или? Откуда взялось это самое «или»? Насколько я помню, раньше его не было.
Неловко заправив за ухо светлую прядь, в тусклом свете ночного фонаря приобретшую цвет лунного серебра, я, чтобы скрыть смущение, отвела взгляд. На самом деле волосы у меня белые с легким отливом в синеву, но сейчас это не бросалось в глаза. Но… на ангела? Вряд ли.
Та-ак, не отвлекаемся, не отвлекаемся.
— Спир, если есть что сказать — говори сейчас, завтра уже будет поздно, не находишь? — с легким раздражением произнесла я.
— Мне? Мне сказать нечего. Все равно решение принимать тебе. И ты его приняла. Оценивать твои действия? Это не в моем праве. — И опять прежняя пустота во взгляде. Или он слишком хорошо умеет себя контролировать, или действительно не испытывает по этому поводу никаких неприятных эмоций. И какой же вариант будет верным?
— А если я хочу именно этого? Если мне просто хочется узнать твое мнение?
— А это что-то изменит? Сомневаюсь. Решение принято. И изменить его уже не в твоих силах.
Замечательно! Вот теперь все просто отлично!
И чего, спрашивается, им всем от меня надо, а? Ведь сами отступили, даже не попробовав что-либо изменить! Топя, которая предпочла просто замолчать и отстраниться. Маш, безразлично пожавший плечами и почти сразу же исчезнувший из зоны моей видимости. Напарник, избравший линию невмешательства… Боги! А ведь мне просто был нужен совет! Если бы мне предложили хоть какое-то решение, неужели я бы не зацепилась за него? Но нет, вместо этого мне пришлось искать тысячу и одно оправдание этой свадьбе. И после этого кто-то смеет мне предъявлять какие-либо претензии?
— Еще вчера это изменило бы все. А сейчас у меня нет ни сил, ни желания искать обходные пути, — чуть резче, чем следовало, ответила я.
Спирос удивленно посмотрел на меня. Ну-ну, неужели он думал, что я пошла бы на все это добровольно? Как же мало он меня знает! Да и желает ли знать? Вряд ли. Для него я так и осталась десятилетней девчонкой, предложившей свою кровь вампиру.
Но это только его трудности.
Так и не дождавшись какого-либо внятного ответа (а ведь так хотелось, чтобы меня переубедили… или хотя бы просто утешили), я раздраженно рванула цепочку. Из-под ворота показался рубиновый крестик. И зачем я только его носила? Наверно, просто нужно было хоть за что-то держаться в этом мире чужих желаний и надежд.
— Думаю, будет лучше, если я верну это, — обманчиво спокойно произнесла я, расстегнув цепочку.
Спирос с каким-то странным удивлением смотрел на подвеску. Он что, думал, что я не буду ее носить? Или уже забыл о том, что подарил «символ рода»?
— Нет, оставь, — негромко произнес он, стряхнув оцепенение.
— Зачем? Мне уже объяснили его значение, и я не думаю, что вправе…
— Оставь, — с нажимом повторил он, а потом добавил: — Просто на память.
— На память? — эхом повторила я, запоздало понимая, что, возможно, сегодня мы столь свободно разговариваем в последний раз.
— Да, завтра я покидаю город. Так что в следующий раз мы встретимся очень не скоро.
— А Школа? Ты же связан контрактом… — растерянно произнесла я.
