— Но хотя бы успешно?
— Переменно, — вновь поморщился он. — Да ладно, в таких вещах быстрый результат получается очень редко и, как правило, случайно.
Завтракали в молчании, а после этого Руся, почему-то чувствуя неловкость, подсела к мужчине.
— Примерь, пожалуйста, — протянула ему сапоги она. — Мне кажется, должно быть впору.
Хар кивнул. Надолго примерка не затянулась, и шаманка под конец позволила себе облегченный вздох: с размером она угадала. Почему-то приставать к мужчине с примерками в процессе работы она стеснялась.
— Вроде бы хорошо, — проговорил он наконец, усаживаясь обратно. — Спасибо! А откуда они вообще взялись?
— Ну, это те же самые, — смущенно опустив глаза, призналась Руся. — Я просто их немного переделала. Конечно, получилось не очень ровно, но лучше, чем ничего. Без сапог неудобно, особенно в дороге, а ты, по-моему, не привык ходить босиком.
Хаггар недоверчиво уставился на мнущуюся и отводящую глаза женщину. Он никак не мог понять — почему? Ну, сапоги. Сущая ерунда, если разобраться. Особенно в сравнении с тем, что эта женщина месяц его выхаживала и вытащила с того света, так что он в любом случае обязан ей по гроб жизни.
Но сапоги казались важнее.
Переделала. Руками. Просто так. Не потому, что этого требовал долг, какие-то моральные установки, корыстные цели или желание что-то получить в ответ. Просто потому, что ему неудобно. Не опасно, не угрожает жизни, терпимо, но — неудобно. Ему.
— Тебе не нравится? — наконец нарушила повисшую неловкую тишину Руся, по-прежнему не решаясь на него посмотреть. — Просто я не очень хорошо умею…
— Нравится, — оборвал ее наконец-то отмерший маг, встряхнувшись, и добавил не вполне уверенно: — Очень. Спасибо.
Хаггар Верас никогда не был сентиментальным или особенно чувствительным человеком, он редко проявлял теплые чувства и редко их испытывал. Да и откуда бы взяться иному в наследнике древнего рода, которого с младенчества готовили к этой роли? Мать он видел гораздо реже, чем воспитателей и гувернеров, для которых юный владетель являлся работой, отца интересовали успехи в учебе и хорошее поведение, и только. Умный мальчик очень быстро понял, что и как нужно делать, чтобы заслужить благосклонность отца, похвалу или награду, и таких понятий, как «доброта» или «щедрость», в списке обязательных к освоению наук не значилось. Да он, впрочем, сам был не слишком-то склонен к подобным проявлением и даже в самом раннем возрасте не относился к числу детей, готовых часами сидеть у кого-то на коленках. Его гораздо больше интересовал окружающий мир.
Но при этом Хар отличался еще и наблюдательностью, и умением делать выводы, поэтому он ни в коей мере не предполагал, что подобные отношения — единственно возможный сценарий, а все остальное — ложь и игра на публику. Он умел смотреть по сторонам и, главное, видеть. Знал, как выглядят проявления чувств, которых сам никогда не питал. Он даже не испытывал пренебрежения к тем, кто оказывался подвержен чуждым ему самому страстям. Каждому свое, а чувства в его представлении лежали отдельно от личных качеств, достойных или недостойных уважения.
Он также умел быть благодарным. Обычно за хорошо сделанную работу, реже за оказанную услугу, по-дружески бескорыстную или с прицелом на ответную помощь, не важно. Проще всего и нагляднее ему казалось отблагодарить деньгами или пресловутой услугой. Все логично, ты — мне, я — тебе.
Мужчина достаточно быстро сообразил, как именно можно назвать столь сильно выбившее его из колеи действие маленькой шаманки. Забота. Даже не помощь тому, кому эта помощь нужна, не знак внимания или интереса, а просто забота. От чистого сердца. Потому что ему неудобно. Сообразил, но эта мысль все равно не хотела укладываться в голове: подобного с ним никогда прежде не случалось.
А еще он понятия не имел, как за эту самую заботу благодарить. Наверное, впервые в жизни ощущал не необходимость, а желание это сделать, но не представлял как. Красиво говорить он не умел — ораторское искусство, несмотря на старание учителей, не являлось сильной стороной мага, поэтому подобрать подходящие слова даже не пытался. Но все равно ощущал настоятельную потребность как-то ответить, показать, что он все понял и что ему по-настоящему приятно.
