Местное поселение, расположенное на высоком берегу широкой реки, Хаггара не разочаровало в том смысле, что именно чего-то подобного он и ожидал. Втиснутые между деревьями разнокалиберные круглые шатры, сшитые из шкур, чумазые полуголые дети, носящиеся с гиканьем и воплями, крики домашних птиц и животных. Женщины в основном группами сидели под навесами и занимались каким-то рукоделием — в этом вопросе Хар понимал чуть меньше чем ничего. Мужчин попадалось немного, видимо, остальные находились где-то вне поселка. Что характерно, темноволосых действительно не попадалось ни одного, максимум — медно-рыжие, и то в порядке исключения. Да и ростом местные отличались невысоким.
Единственное, озадачили размеры поселка: маг ожидал в лучшем случае увидеть несколько десятков жителей, а стойбище оказалось достаточно большим, на добрую сотню шатров.
Что до косых взглядов, те вызывали у теневика только скептическую усмешку и какое-то странное удовлетворение. Ничего не меняется. Мир другой, и люди вроде бы другие, и его самого никто не знает, а отношение все равно такое же. На лбу у него, что ли, написано, что он агрессивен и очень опасен?
— А куда именно мы идем? — поинтересовался он, отгоняя эти мысли. Здешние отполированные ногами жителей «улицы» были гладкими и почти чистыми, так что, не рискуя напороться на очередной сучок, Хаггар зашагал увереннее. Радуясь при этом, что последствия вчерашней грозы за утро уже высохли; надо полагать, в непогоду эти утоптанные дорожки превращаются в грязевое месиво.
— К Остролисту, — со вздохом ответила Руся. — Он старый мудрый шаман, он учил меня и несет за меня ответственность.
— Это как?
— Ну, если я сделаю что-то плохое, именно он будет назначать мне наказание и отвечать за меня перед советом шаманов, если поступок окажется совсем уж гадким. У нас за каждого отвечает старший шаман, а сами шаманы держат ответ только перед советом.
— И чего стоит ждать от этого Остролиста?
— Не знаю. — Женщина вновь тяжело вздохнула. — Он сложный человек, но думает о благе всего рода.
— Получается, есть шанс, что меня отсюда отправят пинком под зад? — с ухмылкой предположил Хар, а его собеседница нахмурилась и возразила:
— Нет, что ты, у нас не принято прогонять гостей!
Правда, особенной уверенности в голосе Брусники не слышалось.
Старый шаман на поверку оказался совсем не таким старым, как представлялось пришельцу из другого мира. Жилистый крепкий мужик лет шестидесяти пяти на вид с длинными седыми патлами, собранными в две косы, щедро украшенные такими же висюльками, как у Руси. Но, кажется, он был действительно мудрым; во всяком случае, взгляд светло-серых глаз казался пронзительным и каким-то всезнающим. Неприятным.
Он вышел из своего шатра, из дыры в верхушке которого, прикрытой небольшим забавным зонтиком, поднимался тонкий голубоватый дымок, когда гости были еще за сотню шагов, и остановился на пороге, сцепив руки за спиной.
— Здравствуй, Остролист, — первой обратилась к молчаливому неподвижному изваянию Брусника и вежливо склонила голову. — Это Хаггар, он мой… гость, — с запинкой представила она, бросив быстрый взгляд на теневика, — странник из очень дальних земель.
Хар, не отводя взгляда от изборожденного резкими глубокими морщинами лица, повторил приветственный жест.
— Черная душа, гнилое семя, — неприятным каркающим голосом проговорил тот, сверля пришельца ответным взглядом. — Ты, Брусника, не гостя привела — пасынка белого зверя в стадо пригласила.
— Я пришел с миром, шаман, — все-таки возразил Хар. — И не хочу никому зла.
— Не хочешь, но приносишь, — отрезал тот.
— Он может помочь с поисками Вишни, — вставила Руся, встревоженно цепляясь за руку своей находки. Она не понимала негативной реакции учителя, ведь Лес о госте ничего такого не говорил. Пусть и опасался, но готов был принять это новое и необычное. Тогда почему старший шаман настроен настолько против?
Ей не нравились слова, которые говорил учитель, но еще больше ей не нравились взгляды, которыми сверлили друг друга мужчины. В воздухе чудился запах близкой грозы, хотя небо оставалось ясным.
