— Луна — это сколько? — спросил Хаггар.
— Это кулак кулаков и еще несколько дней.
— Кулак? — переспросил мужчина, опять сфокусировав взгляд на собеседнице. Та красноречиво продемонстрировала ему растопыренную ладонь. — Долго, — наконец сформулировал он, с трудом произведя вычисления. — Спасибо.
— Не за что, — удовлетворенно улыбнулась шаманка. — Ты, главное, совсем выздоравливай. А пока лучше поспи, во сне легче набираться сил.
Спорить с ней мужчина опять не стал. Отчасти понимал справедливость сказанного, а отчасти сама шаманка смухлевала: найденыш почему-то совсем не сопротивлялся ее воздействию, как будто не замечал, поэтому усыпить его оказалось удивительно легко. Сон действительно был ему полезен, а еще он позволял самой Русе хорошенько подумать.
Хаггару она сказала чистую правду, он действительно очень ей понравился, с первого взгляда. Большой, сильный… то есть пока не очень сильный, но когда выздоровеет и окончательно придет в себя — точно будет, это легко читалось по гармонично развитой мускулатуре и крепкому костяку. Еще Бруснику привлекали его волосы: странно темные, густые, жесткие, с тонкими серебристыми ниточками. Забавляло полное отсутствие волос на теле — такого она прежде тоже не встречала. И глаза у него оказались удивительные, под стать всей остальной странной внешности: темные и глубокие, как омут в лесном озере.
Но внешность все-таки ерунда, это не главное. Главное… Руся кожей ощущала дремлющую в нем силу, манившую, как пламя манит мотыльков. Глубокую и загадочную, как мрак безлунной ночи в глухом лесу, только еще глубже и гораздо, гораздо больше. Как ночное небо с крошками небесного света на далеком дне. Шаманка никак не могла подобрать слова, чтобы описать собственные ощущения, от которых по спине пробегали мелкие щекотные мурашки, и это ей очень нравилось.
Кажется, именно эта сила не позволяла мужчине просто так принять силу Леса, но подобное было женщине только на руку: она могла со спокойной совестью находиться рядом с ним, прикасаться, разглядывать и пытаться разгадать его природу. Только имя его ей не понравилось, и она решила во что бы то ни стало подобрать для него новое. Старое в самом деле напоминало ворчание грома, а с грозой у женщины были совершенно особенные отношения: она панически боялась этого явления. Пыталась держать свой страх в себе, потому что нельзя шаманке бояться даже разгневанной матери-природы, но все равно боялась.
Брусника ощущала, что ее находка вот-вот очнется, но все равно пробуждение Хаггара оказалось неожиданным, и теперь она не знала, что делать. Он, конечно, пока не проявил недовольства, но так ли будет завтра, когда мужчина еще окрепнет и, наверное, окончательно придет в себя?
Про себя Руся тоже рассказала все более-менее честно. Ее уважали как талантливого шамана, но каждый период кочевья, каждая весна все больше убеждали сородичей, что что-то с ней не так. Симпатичная, улыбчивая, она привлекала мужское внимание, но… толку с этого внимания не было никакого. Красивый, но бесполезный пустоцвет.
Признаться честно, саму женщину хоть и раздражали сочувственные взгляды, но до недавнего времени подобное отношение ее совершенно не задевало. Только раздражало, и поэтому Руся мало времени проводила в поселении, много бродила по окрестностям, собирала ценные редкие растения.
А вот сейчас, сидя рядом со спящим мужчиной, она ощущала глухую злую жадность и понимала, что так просто эту находку никому не отдаст. Ну и пусть он чужак, и тем особенно ценен. Обойдутся! Он ей самой пригодится! В конце концов, это именно она его нашла и спасла, целую луну выхаживала, заботилась о нем и поддерживала своей силой, и не считаться с этим остальные не могут!
И вообще, может, это не у нее со здоровьем проблемы, иначе вряд ли бы Лес настолько хорошо ее принимал и слушал. Может, все дело в этих мужчинах, ни один из которых ей по-настоящему не нравился. И даже если бы кто-то из них вдруг предложил ей составить пару, она бы отказалась, и именно поэтому с ними ничего не получалось.
А если нет и проблема как раз в ней самой… она все равно его вот так просто никому не отдаст.
