- Мне позвонил Валера. Сынок, я поменял билет, мы раньше закончили экспедицию…
… Они все собрались здесь, у Дениса, в светлой маленькой кухоньке, уютно обставленной Надей. Она, Надя, молча заваривала второй чайник и раскладывала печенье и ягоды в стеклянные оранжевые миски, молча ставила их на белую скатерть. На маленьком треугольном диванчике возле стола разместились Денис, бородатый Володя – журналист, Юра, Антон с отцом, табуретки заняли Шурка и Славка.
Валерий Алексеевич, Шуркин отец, остался внизу, чтоб пообщаться с Нимкиной матерью. Обещал прийти чуть позже, но вот уже полчаса, как его всё не было, чай остывал, медленным белым паром поднимаясь из разносортных чашек. Все ждали его.
Да, Нимкиной матери, было, пожалуй, хуже всех… Антон вспомнил, как она тяжело охнула, уронив на пол сумки, оттолкнув полицейских, бросилась к Нимкиной сестре и только потом выпрямилась и оглядела всех. Как потом кивала женщине в очках, пытаясь ей что-то объяснить, и, не понимая, поглядывала то на Валерия Алексеевича, то на другого полицейского, то на Нимку… Антон опустил фотоаппарат, отвёл Соню в туалет, помог ей переодеться, что-то спросил у Нимки – сейчас он уже не помнил что, потому что все его мысли были заняты происшедшим. Хорошо, что так вовремя приехал Шуркин отец - без него бы опека так просто не ушла…
Не совсем просто, конечно…
- Они теперь их не оставят. Раз в суд подали, значит, будет суд, - растерянно сказал Шурка.
- Будет… Адвоката хорошего надо искать.
- Шурка, ты где так законы выучил? – спросил Славка. Он сидел, опираясь подбородком на локти, грустно глядя перед собой большими серыми глазами и нахмурив брови. Даже Шурку он спросил каким-то бесцветным голосом.
- Ну ты даешь, Славка! У меня же экзамен по праву будет!
- Хорошо подготовился, - сказал Юра. Он, как оказалось, приехал вместе с Денисом и Володей, а потом сидел на кухне, прислушиваясь и ожидая, когда понадобится помощь.
- Денис, а ты не говорил, что у тебя журналисты есть знакомые, - повернулась к ним Надя. – Я и не знала даже.
- Случайно так получилось. Володя приезжал к нам на авиашоу, что-то ему надо было рассказать-показать, да? – спросил Денис у Володи.
Бородатый журналист кивнул.
- Вот и познакомились, обменялись мобильниками и растерялись. Хотя живём вроде бы совсем рядом…
- Повидались хоть, - улыбнулся Володя.
- А куда теперь запись? – спросил Антон.
- Посмотрим.
- На их поведение, - мрачно сказал Славка.
- В любом случае пригодится, - вздохнул Шурка. – Может, и до суда не дойдёт?
Прерывисто зазвонил дверной звонок, Славка вскочил:
- Дядя Валера!
***
Когда расходились непрошеные гости, Нимка терпел. Молчал, со скрученной внутри тоской, наблюдая, как исчезают в дверях недовольные, осуждающие, раздражённые взгляды. Когда тихо ушли парни, ушёл тот седой мужчина, когда Славка задержался в дверях, чтоб сказать «Приходи», - он терпел. Когда мать, покачав головой, упрекнула его тревожным голосом:
- Всё из-за тебя, сорванец! – он терпел. Стоял у окна и смотрел, как солнце разогревает асфальт, как на горизонте дымится белая полоска облаков, как неохотно оторвались от ветки два жёлтых листика и, кружась, стали опускаться на землю. А когда этот рыжий майор полиции неслышно подошел к нему и опустил на плечо горячую руку – не выдержал и расплакался. Эта тёплая рука, словно прожгла Нимкину броню, и всё, что накопилось внутри, решило вылиться в виде слёз.
Нужно сказать, что он не совсем расплакался. Даже почти. Просто неожиданно перехватило горло, и в глазах появились две жгучие капли, когда он услышал ласковый голос:
- Ну что, Нимушка… Трудно тебе…
Так его никто не называл. Нимка поспешил прогнать слёзы в нос, и не обернулся, не ответил ничего, чтоб не выдать своей слабости. Он всё смотрел на эти два листика, которые уже лежали среди травинок, на нескольких таких же жёлтых берёзовых пятнышек, и чувствовал, стараясь не шевелиться, как эта тёплая рука греет его плечо…
Потом в комнату зашла мать, и они стали разговаривать о его, Нимконой жизни, о Соньке, об их квартире, Сонькином садике и маминой работе. И о суде…
