— Об очередной халтуре вроде последней? Наверно, автор — какой-нибудь жалкий клиент ТКА.
— О «Короле, королеве, пешке», — тихо произнесла Джанет, гася его ярость.
Она почувствовала, что он улыбнулся.
— О «Короле, королеве, пешке»? — повторил Форд, смягчив тон. — Ему понравилась эта вещь?
— Он сказал лишь, что хочет поговорить с тобой об этом. Сегодня вечером. За ужином, если ты сможешь. Он готов встретиться с тобой в любом удобном для тебя месте.
Такая покладистость Ирвина Коуна была лестной даже для Кларка Форда.
— Ну, — актер старался скрыть свой интерес, — сегодня вечером я вообще-то занят, но если человек летит из… Послушай, я отменю назначенную встречу. Поужинаю с ним.
Он замолчал, выбирая место, способное оказать нужный эффект на Доктора. — Скажем, в «Павильоне». Подходит?
— Отлично! Я закажу столик. Итак, «Павильон», в девять часов.
— Хорошо, — Форд проявил некоторый энтузиазм, затем понизил голос: — Джанни, ты знаешь, что́ бы я сделал, если бы ты сейчас оказалась здесь.
— Пожалуйста, Кларк…
— Я ведь делал тебя счастливой в постели, правда? — спросил он, снова прося ее укрепить его веру в себя.
— Да. И я объяснила тебе, почему это следовало прекратить.
— Еще один раз, Джанни, пока я не умер. Прикосновение к твоим грудям — это возвращение домой.
— Пожалуйста, Кларк.
— Еще один раз, пока я не умер, — сказал он и положил трубку.
В ее глазах появились слезы. Не будь он таким опасным, невыносимым во многих отношениях, его можно было бы назвать идеальным любовником. Он не только любил ее, но и нуждался в ней. Она была обыкновенной женщиной с простым лицом и на редкость хорошей фигурой. Она знала, что серьезный роман с ним неизбежно приведет к несчастью, которым уже не раз завершались его отношения с женщинами.
Он стал бы обвинять ее в своих неудачах. Изменять ей с другими поклонницами. Выходил бы из мрачного, угрюмого состояния только на время занятий любовью. Все это погубило бы ее. Она заплакала от того, что здравый смысл уберегал ее от всего этого. Она испытывала соблазн терпеть эти мучения, потому что любила Кларка Форда. Догадываясь о замыслах Доктора, она чувствовала, что отдает Кларка в его руки.
На ужин оба мужчины заказали одни и те же блюда. Суп с омарами, холодный цыпленок, белое бургундское. Доктор ел мало. Он говорил об упадке, охватившем Бродвей, утешал Кларка Форда по поводу того, как мало мог предложить в эти дни театр звезде, как бы невзначай заметил, что телевидение — это театр будущего.
Кларк Форд лишь кивал головой или односложно выражал согласие с Коуном. Чувствуя, что успех возможен, Доктор решил форсировать изложение своего плана.
— Конечно, причина упадка или краха в любой отрасли шоу-бизнеса — это продюсер, человек, объединяющий все таланты, обеспечивающий их декорациями, костюмами, театром. Но в первую очередь он должен располагать сценарием!
Кларк Форд поднял глаза; на его лице впервые появился явный интерес.
— Что мы можем сделать без хорошего сценария? Ничего! Однако именно в этом вопросе продюсеры чаще всего проявляют свою несостоятельность. Они оказываются неспособны оценить сценарий по достоинству. Когда он нравится им, у них не хватает смелости пойти на риск, поверить в свою оценку.
Кларк Форд снова кивнул, выражая этим свое отвращение к продюсерам. Он положил вилку и приготовился слушать Доктора без той изначальной настороженности, которую многие актеры испытывали к такому известному хитрецу, каким слыл Коун.
— Я знаю, что это такое, — печально произнес Доктор. — Я не всегда был агентом. С десяти лет я играл на скрипке. Да! С десяти до шестнадцати лет я играл на скрипке по четыре часа в день. У меня были неплохие преподаватели. И я превзошел их.
Он помолчал, как бы извиняясь за свою гордость, и добавил:
— Если бы не финансовые проблемы, я, возможно, стал бы концертирующим скрипачом!
— Правда? — с сочувствием произнес Форд.
— Я находился бы по вашу сторону от рампы. Но мой отец держал бакалейную лавку в бедном квартале. Его главной слабостью была вера в человеческую природу. Список его должников оказался слишком длинным.
