Но когда Джеф прочитал текст в четвертый раз еще хуже, чем в первый, технический режиссер сказал:
— Он устал. В конце концов он сегодня сыграл спектакль. Он будет читать только хуже.
Доктор вышел из аппаратной, взял Джефа за руку и увел его со сцены.
— Джеф, ты держишься напряженно. Почему? Ты устал? Или тебе не нравится твоя роль? Ты — не диктор. Диктор продает товар. Ты — первопроходец. Ты представляешь корпорацию. Продаешь компании, целые отрасли индустрии. Поскольку ты нравишься людям, им понравится и компания, которую ты представляешь. Но прежде ты должен нравиться им. Это невозможно, если ты скован и напряжен.
Вот что я тебе скажу. Я хочу, чтобы ты сам вошел в кадр, осмотрелся, словно ты впервые видишь камеру. Найди ее взглядом. Затем ты как бы заметишь аудиторию. Представь, что я вошел в комнату, и ты заметил меня, лишь повернувшись. Когда ты заговоришь, двигайся, касайся двери сейфа, покрути рукоятку часового механизма. Это принесет двойной результат. Аудитория заинтересуется декорациями и пьесой. И ты займешь себя чем-то. Это поможет тебе расслабиться.
Джеф несколько раз прочитал текст. Он делал это более естественно, непринужденно, чем сначала, особенно когда он синхронизировал свои действия с ключевыми словами сообщения. Доктор вернулся в аппаратную. Джеф повторил все снова. Потом еще раз. Но Доктор по-прежнему не был удовлетворен.
Технический режиссер повторил:
— Он устал, он будет выглядеть только хуже.
Доктор, однако, не терял надежды. Наконец он произнес:
— Дайте ему отдохнуть пять минут.
Технический директор согласился. Все расслабились. Один из операторов сказал:
— Мы перегреваемся. Лучше выключить камеры.
Технический директор уже собрался согласиться, но Доктор заявил:
— Не касайтесь этой кнопки! Если мы выключим камеры, их придется снова разогревать. Тогда у него ничего не получится. Дайте мне минуту… Дайте…
Не закончив фразу, он отошел в угол темной аппаратной, закусил верхнюю губу в глубокой задумчивости. Потом повернулся и произнес:
— На этот раз я буду находиться на сцене. Запишите этот дубль.
Он подошел к Джефу, который повторял слова, и отвел актера в глубь сцены, где было темно.
— Джеф, ты знаешь, в чем проблема? Ты обращаешься ко всему свету. Не делай этого. Говори для одного человека. Я буду стоять возле камеры. Обращайся ко мне. Хорошо?
— Ничего не получается. И не получится. Мне это не нравится!
— Все получается, — заверил маленький человек. — Ты только говори мне!
Доктор излучал убежденность в успехе, и поэтому Джеф согласился попробовать снова.
Доктор встал рядом с камерой номер один, чтобы Джеф, глядя на него, смотрел также в объектив.
Джеф вышел, улыбнулся Доктору, произнес свою речь, обращаясь к нему. Это был не тот дубль, о котором мечтал Доктор, но когда актер замолчал, технический директор нажал кнопку и сказал:
— Мы созреваем!
Они повторили все еще дважды. С каждым разом Джеф говорил лучше. Теперь оставалось только смонтировать в единое целое куски отдельных дублей, включая последнюю сцену, когда Джеф прощался с аудиторией, сообщив ей о великолепной программе, которую КМ покажет на следующей неделе.
Когда Доктор, Джеф, Фредди, Спенс и Карл Брюстер вышли на улицу, их ждал там лимузин. Шел третий час ночи, ехать в «21» было поздно. Брюстер зашагал по тротуару впереди остальных. Доктор жестом велел Спенсу и Фредди попытаться успокоить его.
— Джеф, — сказал Коун. — «Рубен» еще открыт. Как насчет яиц всмятку и кофе?
— Я возвращаюсь в отель. Меня ждет холодный ужин.
Джеф двинулся в путь, Доктор последовал за ним. Лимузин также тронулся с места.
— Ты был сегодня великолепен, — сказал Доктор. — Ты сделал все, о чем я просил! Если я что-то могу сделать…
— Да! — резко перебил его Джеф. — Как только ты вернешься, поговори с Джоан. Мне нужен тихий, быстрый развод.
— Я сказал тебе. Как только мы продадим программу. И это будет умным ходом. Принимая во внимание ждущие тебя гонорары, быстрый развод — мудрое решение.
— Причина не в этом, — сказал Джеф. — Я хочу жениться. Немедленно! Так что поговори с ней до заключения сделки.
— Хорошо, хорошо! — обещал Доктор.
