Вот и бриллианты к моему кресту, подумал Шнее: уже год, как ни один германский подводник не проникал в русские воды так глубоко на восток. В октябре прошлого года – тот неудачник, что после погиб на U-231, вот не могу вспомнить его фамилию, из новичков, получил свой Железный крест всего лишь за сутки пребывания на позиции в ста милях к западу отсюда! А после поспешил домой, радуясь, что цел – чтобы через два месяца все же попасться Ужасу у острова Медвежий. Господи, хоть я раньше в тебя не слишком верил, помоги – до точки встречи осталось тридцать миль, пять часов хода! Ну, а там выбросить этих, и назад!
Кстати, надо бы и осмотреться на месте. Дизеля стоп, перейти на моторы, шнорхель убрать, оставаться на перископной глубине. И тут раздался крик акустика:
– Пеленг 260, командир, это он! Я ясно слышал! Теперь тихо, он подкрадывается!
Вниз! И немедленно – однажды спаслись на предельной глубине, может быть, поможет и сейчас? Хотя надежда малая – если Ужасу не нужен воздух, он возьмет нас измором. Мы будем ползти на моторах, сутки, двое, трое, на сколько хватит воздуха и заряда батарей, и утешать себя тем, что, возможно, Ужас нас потерял. А когда станем всплывать, то получим торпеду. Штрель у Нарвика спасся лишь тем, что база была близко и Ужас занялся эсминцами. Нам же не уйти никак – он видит и слышит гораздо лучше, намного быстрее и может стрелять под водой. Ну почему конструкторы рейха не создали столь совершенного подводного убийцу?
– Отмените ваш приказ, герр Шнее, – в руке англичанина был пистолет, – приказываю вам немедленно всплыть и высадить нас в шлюпку. А дальше нам придется на веслах – но думаю, что сумеем.
Приказываю? Я тут командир! И нас сейчас будут топить, кретины!
– Идиот! – заорал англичанин. – Это корыто и все ваши жизни, вместе взятые, не стоят успеха нашей миссии! Если мы не сумеем помешать, русские построят еще много таких сверхсубмарин и станут подлинными владыками морей! Вы не хотите отомстить Сталину за своих погибших товарищей, да и за себя, черт возьми? Хотите сдохнуть напрасно? Немедленно всплывайте и дайте нам всего одну минуту – надуть шлюпку, погрузиться и отчалить! А после делайте что хотите, лишь бы увести русских подальше и чтобы они не поняли, что вы делали на поверхности! Если он стреляет с глубины, то бот не увидит! А потом – я буду молиться за ваши души! Или мы сдохнем все, без всякой пользы для цивилизованного мира!
Остальные британцы были тут же – и с оружием в руках. Готовы начать боевые действия прямо здесь, в ЦП субмарины, и с выражением лиц тех, кому абсолютно нечего терять. Нельзя сказать, чтобы Шнее испугался – но энергия англичанина как-то заразила и его. И какая была альтернатива – с высокой вероятностью медленно и мучительно помирать в глубине, без возможности ответить? Или все-таки успеть нанести свой удар!
Моторы на полный, рули на всплытие! Глубомер показал, что рубка уже вышла из воды. Продуть среднюю! Тотчас открыли люк, и англичане буквально вылетели наверх вместе с тюками. Клипербот был уложен в ограждении рубки – его можно было очень быстро раскатать и дернуть за шнур, открывая клапан воздушного баллона. Если не снесет встречным потоком, пока гасится скорость – ну, это уже проблемы британцев! В позиционном положении наружу лишь рубка, продувать носовую и кормовую группу цистерн выхлопами от дизелей, чтобы всплыть полностью, нет времени. Как и тратить на продувание воздух из баллонов – если Ужас загонит нас на глубину, нам потребуется каждый литр. Лодка «тяжелая», а на поверхности волна в метр-полтора, и трудно же будет англичанам выгребать на низко сидящем боте, и сухими не останутся – и положение их немногим лучше, чем просто плавать в спасжилете, особенно если волну еще разгонит. Если за полсуток не подберут, покойники с вероятностью процентов семьдесят, вода ведь ледяная, ну а за сутки и девяносто процентов – вот только у нас, если Ужас возьмется серьез, и малого шанса выжить нет! Если только не поможет то, о чем рассказывал Штрель!
Что ж, U-1505 погрузилась на двести метров, моторы в малошумный, режим полной тишины, как при бомбежке глубинками. Неужели оторвались? Но нет – акустик крикнул:
