— Интересно! Я и не знал об этом. — Браун подумал, что его обвели вокруг пальца, как новичка. — Хельга, дорогая, может быть, по-дружески вы расскажете мне все, что вам известно об этой странной истории. Разумеется, совершенно конфиденциально.
Девушка задумалась, медленно достала из пачки сигарету, закурила, потом, взглянув на Брауна, спросила:
— Знаете, кто убил Виктора?
— Нет, не знаю.
— Геза Салаи. — Она положила письмо на стол перед Брауном. — Необузданный жених этой Беаты. Но чтобы вам все было понятно, добавлю: в начале августа прошлого года Виктор сказал мне, что он должен выехать на три дня в Ливорно.
— Это соответствует действительности. Он встречался там с несколькими венгерскими агентами, в том числе и с Гезой Салаи, который значится у нас в картотеке.
— Правильно, — согласилась девушка. — Но если вы внимательно изучите личное дело Салаи, то заметите, что там правда соседствует с ложью. В документах, например, говорится, что Меннель завербовал Салаи в Париже в шестьдесят седьмом году. Но это неправда. В шестьдесят седьмом Салаи не был в Париже. Там была Беата Кюрти со своей матерью. Виктор завербовал Беату, а вам, Эгон, доложил об этом совсем по-другому. Беата сама завербовала своего жениха, когда вернулась в Венгрию. Все это я узнала от Салаи в марте этого года. Итак, в прошлом году в Ливорно Виктор впервые встретился с Гезой Салаи, находившимся в Италии вместе с невестой в качестве туриста. С ними вместе была и мать этой девицы. Они жили в гостинице «Солнечный луч». Двенадцатого августа я тоже выехала в Ливорно, намереваясь сделать сюрприз Виктору. Ключа от его комнаты у портье не было. Я не придала этому значения. «Виктор мог не сдать ключ из предосторожности», — решила я, и тут мне пришла в голову дурацкая идея удивить его. Я дала две сотни лир горничной, которая достала мне второй ключ от номера Виктора. — Хельга отпила еще глоток кока-колы из стакана. — Одним словом, он был в постели с этой девицей. Я не стала устраивать тогда скандала, а поднялась к себе в номер. Через десять минут Виктор уже был у меня. Нужно ли говорить о том, что я тогда пережила. Наверное, вам и так понятно. Виктор пустился в объяснения, стал уверять меня, что речь, мол, идет о важном служебном деле и что он якобы вынужден был выполнить желание этой девицы… Я не стала с ним разговаривать, а велела ему убираться. При этом я сняла с пальца кольцо и швырнула ему. «Имейте в виду, — сказала я, — что это конец вашей карьеры. Я теперь ни шагу не сделаю, чтобы спасти вас от тюрьмы».
— От тюрьмы? — удивился Браун.
— Да, от тюрьмы, — подтвердила Хельга. — Я не случайно выехала в Ливорно и не для того, чтобы сделать сюрприз Виктору, а по поручению отца. У отца есть в Америке друг, занимающий высокий пост в Федеральном бюро расследований. За два дня до моего отъезда он посетил отца и доверительно сообщил ему, что в течение длительного времени ФБР старается напасть на след большой шайки, делающей бизнес на контрабанде наркотиков. Эта шайка крупными партиями пересылает в Европу гашиш, марихуану и другие наркотики. Нити преступления ведут и к некоторым американским офицерам, проходящим службу на территории ФРГ. Федеральное бюро уже арестовало двух американских офицеров — майора и капитана. Операция была осуществлена ловко: их якобы откомандировали на Восток, куда они, разумеется, не доехали. После первых же допросов эти офицеры во всем признались. Они показали, что в их махинациях принимал участие и сотрудник «Ганзы» Виктор Меннель. Можете себе представить, как был поражен мой отец. Джон Колен, американский друг отца, — человек порядочный. Он специально посетил его и рассказал про это деликатное дело, зная, что Виктор — мой жених. Он добавил также, что «Шпигель», конечно, постарается раздуть это дело, если история с Виктором выплывет на поверхность. Поэтому Колен, как представитель ФБР, попросил отца доверительно переговорить с Виктором, и если тот честно расскажет обо всех своих связях, то ФБР из уважения к нашей семье гарантирует, что имя Меннеля нигде не будет названо.
