Сбоку от ванн дверь, застекленная наверху, она вела в соседнюю комнату. Выступ в средней части боковой стены образовывал нишу. В ней стоял небольшой столик. А за ним сидел ночной санитар Боненблуст — пожилой человек с кустистыми усами. На нем был серый, заштопанный во многих местах свитер. На лбу виднелась огромная шишка. Рядом с ним, вытянувшись по стойке «смирно», застыл палатный Юцелер, в белом фартуке и белой куртке, на отвороте которой был нашит белый крест на красном фоне. Доктор Ладунер подошел к нему, осведомился, все ли в порядке, и получил утвердительный ответ. Юцелер говорил нараспев, как многие жители горных селений. У него были карие, словно бархатные, как у серны, глаза.
Ночной санитар Боненблуст поднялся с неловкостью и скованностью в движениях человека, для которого долгое сидение на одном месте затруднительно. Он глубоко вздохнул и сразу послышались хрипы у него в легких. Зачем вы встали, налетел на него Ладунер. Ночной санитар вытаращил на него глаза, отдышался и опустился опять на стул. Ладунер сел за большой стол, сделал Штудеру знак занять рядом с ним на скамейке место и оперся локтями на стол. Боненблуст сидел справа от него за своим маленьким столиком.
— Итак, Боненблуст! Докладывайте!
Обе ассистентки прислонились к стене, «француз» отрабатывал на месте па тустепа. Доктор Блуменштайн стоял на одной ноге и был похож в своем белом халате на аиста. В тишине было слышно, как жужжит шмель, вот он приблизился, завис на мгновение в воздухе перед носом Штудера, его бархатное коричневое брюшко словно светилось, подрагивая.
— Господину доктору известно… — начал Боненблуст.
— Господину доктору ровным счетом ничего не известно. Господин доктор желает знать, откуда у вас фонарь на лбу! — Слово «фонарь» прозвучало в устах корректного Ладунера по меньшей мере странно.
— Значит, так, — сказал ночной санитар Боненблуст; он встал, опять сел, поерзал на стуле, словно сидел на раскаленной сковороде. — В час ночи, я только что отметил время…
— Он должен каждый час отмечать время по контрольным часам, — объяснил вахмистру Ладунер.
— В час ночи я услышал в соседней комнате шум. Крики о помощи. — Боненблуст показал на дверь, застекленную в верхней части. — Я вошел…
— Вы зажгли свет?
— Нет, господин доктор, Шмокер обычно протестует против этого…
Ладунер кивнул, обе ассистентки, обе дамы, тоже кивнули, и одновременно кивнул толстяк Вайраух, старший санитар. Не вызывало сомнений, что угрожавший федеральному советнику Шмокер понимал толк в протесте и умел качать свои права.
— Значит, я вошел, — продолжал Боненблуст и вобрал с шумом воздух сквозь усы. — И больше я ничего не знаю, не помню… пока не пришел опять в себя. Это было около половины третьего. Тогда я нажал сигнал тревоги, и тут прибежали и Юцелер, и Хофштеттер, и Гильген. Они прошли через среднюю дверь, хотя я ее запирал. И две другие двери тоже были закрыты на ключ, а отмычка и трехгранник лежали, как всегда, у меня в кармане…
— По поводу дверей, — счел опять нужным пояснить Ладунер, повернувшись к Штудеру. — У наших санитаров по два ключа — один универсальный, так называемая отмычка, и трехгранник. Когда санитары покидают больницу, они обязаны оставлять ключи у швейцара, во всяком случае таково предписание. Но по полсуток ключи попросту лежат у них в кармане, потому что тогда легче беспрепятственно возвращаться назад домой, когда захочешь, есливдруг засидишься в деревне допоздна за картами… Ведь так, Юцелер?
Метод заученных ответов! — подумал Штудер. Так мы далеко не уедем!
Двое врачей, две ассистентки, опытный доктор Ладунер — одним словом, пять медиков… Что они, все вместе взятые, слепые, что ли? Или, может, никогда в своей жизни не видели следов удара по голове? Ему, вахмистру Штудеру, вовсе не считавшему, что у него семь пядей во лбу достаточно было только взглянуть на шишку ночного санитара Боненблуста, как ему все стало ясно. Тот где-то приложился, об угол или дверной косяк, о шкаф или, может, о выступ стены, и заработал «фонарь». Но никакого удара по голове не было. Дать, что ли, возможность всеведущему доктору Ладунеру, ничем себя не выдавая, спокойно продолжить затеянную им игру в вопросы и ответы?
