Один Герман не знал, что и думать. Ведь он отчетливо видел обрезанную проволочку. В момент торможения Герман находился как раз в том вагоне, и, кроме него, в тамбуре никого не было. С другой стороны, все прочие стоп-краны в поезде оказались в порядке. Тогда почему поезд так резко остановился? Мог ли машинист затормозить, не получив сигнала?
Он больше не сомневался: здесь что-то не так. Между остановкой поезда и сорванным заранее стоп-краном существует причинная связь. Может быть, таким образом Марианну предупредили о грозящей ей опасности? Скажем, когда он появился в купе Марианны, сработал незримый механизм сопротивления? Кто еще мог иметь связь с ЭАМ, кроме машиниста? Только к нему, единственному во всем поезде, мог поступить сигнал тревоги, и он резко затормозил, прикрываясь стоп-краном с заранее обрезанной проволочкой. Однако ручку могли дернуть и в другом вагоне, а до проверки успели все закрепить, чтобы было незаметно…
Он задержал начальника поезда и пустился его расспрашивать, не упоминая, однако, больше о том, что видел злополучный стоп-кран еще до остановки поезда.
— Может ли человек потянуть стоп-кран, а потом поставить пломбу на место?
— Мы же проверили все стоп-краны и нашли сорванный. — Начальника озадачила настойчивость немца.
— Может ли посторонний снова поставить пломбу?
— Если у него есть специальный пломбир, конечно, может. Только я не понимаю зачем…
— Вы все краны проверили? Может, был еще один сорванный? — продолжал дознание Герман.
Подошел машинист, на ходу вытирая ветошью руки.
— Так что будем делать? Едем или нет?
Герман поглядел на него в упор, но машинист не обратил на это никакого внимания.
— Никак не выясним, кто воспользовался стоп-краном, — объяснил задержку начальник поезда.
— Дурацкие шутки! Всегда находятся охотники позабавиться.
— Ну, попадись он мне… я его… — Начальник был очень зол.
— Жертвы есть? — поинтересовался машинист.
— К счастью, нет.
Германа не покидало ощущение, что все вокруг заранее сговорились дурачить его. У него, оккупанта, это ощущение возникало часто и с течением времени не ослабевало, а, наоборот, становилось сильнее.
— Ну так как? Поехали, что ли? — опять спросил машинист.
— Ладно… Поехали, — решил начальник. — Рапорт по дороге напишем.
— По вагонам! — крикнул машинист, и Герману показалось, будто в глазах у него мелькнули озорные искорки.
Пассажиры стали расходиться. Если бы их сосчитали, когда они выходили, и теперь пересчитали снова, то получилось бы, что пассажиров стало на шесть человек больше. Двое из новеньких — оба средних лет, один в кепке, другой высокий и грузный — расположились по соседству с офицерским купе.
Была и еще одна подробность, которую, впрочем, никто не заметил: высокий грузный мужчина занял место того, что ехал вместе с женщиной, звонившей с вокзала перед Марианной. От самых Афин он все время лежал, закрыв лицо шляпой. Высокий закрыл лицо той же шляпой и притворился спящим. Внешне вроде бы ничто не изменилось. Перемену в обстановке выдавали только тревожные взгляды, которыми обменивались попутчики высокого.
Человек в кепке устроился в соседнем купе и вытащил нехитрый завтрак времен оккупации. Он думал о том, что теперь надо быть еще осторожнее, раз уж обнаружилось, что стоп-кран был сорван заранее. Станет ли этот немец копать дальше или бросит это дело?
Не подозревая о том, что происходит рядом с ними, пассажиры принялись подбирать и водворять на место попадавшие вещи.
— Надеюсь, вы нанесете нам ответный визит, — пригласил Отто артистов перед тем, как все стали расходиться по вагонам.
Те с радостью приняли приглашение — осточертело сидеть на одном месте.
Вообще-то Герману не следовало бы оставлять сундуки без присмотра. Но, с другой стороны, у него теперь есть и другое задание… Вдруг да что-нибудь получится…
Йоганн и белокурая аккордеонистка, захватившая по его просьбе апельсины, расположились в купе Отто. Капитан в темных очках, как видно, был не в восторге от гостей, зато благоухающий мылом майор так и сиял от удовольствия, намереваясь пофлиртовать с аккордеонисткой.
— Кто же все-таки дернул стоп-кран? — спросила Марианна, ни к кому в отдельности не обращаясь.
