Портье развел руками, показывая, что теперь он бессилен, а ведь он предупреждал.
— Какая разница, как меня зовут! — решительно сказала Кайно Пелконен. — Конечно, вы можете меня найти. Я буду ждать вас у… у отеля «Палас», перед входом. Я небольшого роста, в коричневом костюме для улицы, и со мной черный шотландский терьер. Разумеется, он на поводке.
Она решила, что это стоит заявить сразу, на всякий случай, и залилась румянцем, потому что в трубке заметили что-то по поводу костюма. Положив трубку, она осведомилась:
— Сколько я должна за разговор?
— Ничего, решительно ничего, раз такие дела! — заторопился портье, вылезая из-за стойки и спеша к двери, чтобы открыть ее перед дамой.
Надежный Друг сделал попытку цапнуть его за штанину, но барышня Пелконен, хоть и вполне разделяла намерения пса, все же удержала его на поводке. Стараясь сохранять достоинство, она степенно вышла за дверь вместе с собакой, и портье учтиво поклонился им.
Если до сих пор полиция производила на барышню Пелконен крайне неблагоприятное впечатление, то в следующее мгновение оно, пожалуй, изменилось к лучшему. Едва она ступила на тротуар, как к гостинице подлетел черный автомобиль с мотающейся антенной и, резко затормозив, замер на месте. Не успела Кайно Пелконен даже собраться с мыслями и осознать, что это и есть полиция, как передняя дверца распахнулась, и оттуда показался одетый в форму полицейский. Одной рукой он уже открывал для нее заднюю дверь.
— Это вы звонили? — спросил полицейский. — Залезайте скорее. Едем.
Барышня Пелконен была настолько обескуражена быстротой операции, что, влезая в машину, сбила набок свою шляпку, а Надежного Друга ей пришлось втаскивать силой, ибо он упирался всеми четырьмя лапами, полный мрачных подозрений относительно полицейского мундира. Насилие оскорбило пса до глубины души, тем более что барышня Пелконен не имела возможности немедленно начать мирные переговоры, а занялась более неотложным делом — стала поправлять свою шляпку. Тем временем автомобиль с включенной сиреной летел по набережной со скоростью сто километров в час и уже повернул к костелу, когда барышня Пелконен, установив должным образом шляпку на голове, обратила внимание на окрестности.
— Куда вы едете? — возмутилась она. — И выключите эту ужасную сирену! У меня заболит голова. И люди на нас оглядываются. — На пустынных утренних улицах действительно уже начал появляться народ, хотя молочные магазины еще не открылись. — Никуда этот мертвец не денется, — с упреком добавила она.
— Что же вы сразу не сказали? — неприязненным тоном выговорил ей водитель.
Но полицейский, сидевший рядом с ним, примирительно улыбнулся и, оглянувшись назад, сказал:
— Видите ли, уважаемая госпожа, нам сейчас в самый раз немножко размяться. Засиделись, ночь уж больно однообразная была. Ну, куда поедем? И что стряслось-то? Собачка ваша вроде в порядке. Нам дежурный все что-то про собаку толковал.
Игривый тон полицейского возмутил барышню Пелконен.
— Во-первых, я не госпожа. И не мадам, — на всякий случай добавила она. — Я барышня Пелконен, и я протестую против того, чтобы мое имя упоминалось в связи с этой историей. А во-вторых, моя собака не совершила ничего дурного, хотя я и отпустила ее на минутку побегать. Поэтому она и нашла мертвеца. У вас же тоже есть служебные собаки — ищейки!
Полицейский с шутливым изумлением оглядел машину и спросил:
— Разве? По-моему, на этот раз мы ее не прихватили. Ну ладно, с вашей собакой все ясно. Отличная, черт побери, собака!
Он неожиданно протянул руку и погладил пса по спине. Надежный Друг недоверчиво обнюхал его ладонь и потом неуверенно вильнул хвостом.
Барышня Пелконен наконец совсем успокоилась и больше уже не сердилась.
Водитель нетерпеливо спросил:
— Так куда ехать?
— Он немного нервничает, — сказал общительный полицейский, показывая на своего коллегу пальцем. — Он тут всю ночь прождал одного известия. Мог бы привыкнуть, не первый раз…
— К этому нельзя привыкнуть! — отрезал водитель.
Барышня Пелконен с изумлением отметила, что лицо у него побелело, как будто он вспомнил о чем-то ужасном, и почувствовала, что ее охватывает сильнейшее чувство нереальности всего происходящего. Такое бывало с ней только во сне. Ей пришлось срочно обратиться к Надежному Другу и погладить его. Собака лизнула теплым языком ее руку, и барышня Пелконен поняла, что по крайней мере ее собака чувствует себя спокойно.
