— Я прекрасно себя чувствую.
— Ваш спутник уже забеспокоился, не стало ли вам плохо.
Лукас бросил сердитый взгляд на официантку, а Сюзанна еще больше побледнела.
Словно догадавшись, что ее шутливое предположение привело пару в смущение, официантка извинилась и отошла к другому столику.
— Сюзанна, что происходит?
— Ничего, — прошептала она и отправила в рот кусочек тушеного мяса, но Лукас не мог отделаться от мысли, что здесь что-то не так.
— Вы действительно совершенно здоровы? — допытывался он.
— Если вы не верите мне на слово, попросите доктора Грэбла дать вам официальную справку о состоянии моего здоровья с его подписью и печатью медицинского учреждения, — сухо проговорила Сюзанна.
— Ну что вы! Я просто...
— Не смущайтесь, Лукас. Я прекрасно понимаю, что поставлено на карту, какой необычный товар я предлагаю. Если я не смогу произвести на свет ребенка, я представляю...
— Черт знает что! Прекратите, Сюзанна! Мы же не на рынке, чтобы так торговаться!
Впервые с того момента, как они вошли в кафе, она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— А чем, по-вашему, мы сейчас занимаемся? Я продаю вам право на моего ребенка в обмен на материальное обеспечение и защиту, которые вы гарантируете. Получается, что вы, в свою очередь, продаете обещание любить и защищать. Ребенка, разумеется, — поспешно добавила она.
Почему у него не проходит ощущение, что здесь что-то не так? Лукас вздохнул.
— Я и вас буду защищать. Как-никак, вы скоро станете моей женой.
Сюзанна выпрямилась и холодно проговорила, чеканя каждое слово:
— Я сама позабочусь о себе, Лукас. Единственное, о чем я прошу, — сдержите слово относительно моего ребенка. Собственно, я не сомневаюсь, что вы его сдержите.
— Я обещаю, Сюзанна.
Она кивнула и принялась за еду. Больше они не проронили ни слова. Сюзанна не съела и половины мяса и овощей, зато тарелка Лукаса быстро опустела.
Как только он доел, Сюзанна решительно заявила:
— Лукас, мне необходимо вернуться в библиотеку. У меня много работы.
Он снова вздохнул. Похоже, ей не терпится сбежать от него.
— Хорошо. Значит, решено, свадьба в следующую субботу? — (Она кивнула.) — Я созвонюсь с настоятелем и договорюсь о встрече. А заодно оплачу венчание. В конце концов... — сказал он.
— Нет! Оплату я беру на себя. Это не так уж дорого. Еще надо купить подвенечное платье и... вам — обручальное кольцо. Вы собираетесь его носить?
Он задумался. Нет, не о кольце. Разумеется, он будет его носить. Но если Сюзанна думает, что он хочет обвенчаться тайно, словно стыдится ее, то она очень ошибается!
— Я с гордостью буду носить обручальное кольцо. Мы сходим в «Спрингз манди». Вы купите себе подвенечное платье, а я подберу там кое-что еще.
— Что же? — Она уже собралась идти, но тут внезапно остановилась.
— Несколько вещиц. Не беспокойтесь, это не дорого, сущий пустяк. — Он поднялся и, обойдя вокруг стола, подошел к ней.
— Но я хочу, чтобы... — начала было она.
Он не дал ей договорить и зажал рот поцелуем. Он намеревался чмокнуть ее в щечку, просто для того, чтобы городские сплетники знали о его намерениях. Но эти чувственные губы будто были созданы для поцелуев. Даже легкое прикосновение к ним пробудило в нем давно уснувшие чувства. Именно Сюзанне удалось то, что в три последних года не удавалось ни одной женщине: он вновь почувствовал себя мужчиной.
Когда он поднял голову, его поразил ее взгляд, полный отчаяния. Сюзанна смотрела на него так, словно своим поцелуем он разбил ей сердце.
— Что случилось? Только один поцелуй! Что тут такого?
— Ничего. — Она втянула голову в плечи и отвернулась. — Мне пора.
Он не стал ее провожать. Кажется, именно этого она и хотела. Оставшись один, Лукас ломал голову, почему его поцелуй вызвал у нее такое смятение. Она что же, думала, раз они женятся без любви, он не может и прикоснуться к ней?
Если она так думает, то тогда его поцелуй очень кстати. Он может не любить ее сейчас, может вообще никогда не полюбить, но у каждого мужчины есть мужские потребности, и он не исключение. Тем более, что он только что обнаружил, что целовать Сюзанну — удивительно приятное занятие.
