Через пару часов Казимир остановился передохнуть. Сев с подветренной стороны на склоне сопки, он вновь стал разглядывать в бинокль окрестности, особое внимание обращая на склоны сопок.
И вот, разглядывая ближнюю сопку, вдруг как-то сразу увидел двух бурых медведей, которые что-то раскапывали на склоне. Чуть повернув бинокль, разглядел еще двух, а потом еще пару. «Ни хрена себе, шесть мишек, как коровы на лугу!
Теперь уж точно никто не поверит». Еще с полчаса разглядывал Казимир пасущихся медведей, издалека действительно напоминавших буренок. Подранка среди них не было, и, вздохнув, Казимир пошел дальше по гребню.
Солнце пригревало вовсю, ярко голубело небо, где-то уже неподалеку орал сумасшедший куропач. Тайга пробуждалась после тяжелой зимы, и все ее обитатели теряли голову от тепла, солнца. Казимир разглядел пару куропаток, пригревшихся на солнце и поленившихся улетать от явной опасности.
Пройдя еще километров шесть, он обратил внимание на соседнюю сопку, что-то привлекло его, какое-то движение не ускользнуло от охотничьих глаз. Остановившись, достал бинокль и стал осматривать вершину и склон. На склоне сопки лежал большой язык снега, ярко блестевший на солнце. И вот на этот язык забирались два небольших медвежонка и скатывались по нему, прямо как разыгравшиеся мальчишки. Рядом в земле копалась медведица.
«Вчерашняя спасительница, — подумал Казимир, — может и тот бандит где-то рядом». Но поблизости никого больше не было.
Вдоволь налюбовавшись на бесплатный аттракцион, охотник потихоньку двинулся обратно.
К вечеру, устало передвигая ноги, вернулся в избушку, так и не встретив своего подранка. И только на следующий день, разглядывая по привычке соседние склоны, случайно бросил взгляд вниз и тут-то увидел своего противника, пробиравшегося, прихрамывая, вдоль ручья. Завалив его со второго выстрела, Казимир облегченно вздохнул и направился вниз к ручью.
На охоту Казимир как всегда собрался ещё с вечера. Сначала осмотрел свой надёжный «Вепрь», протёр его сухой тряпочкой и снова уложил в чехол, потом пересчитал патроны и зарядил оба магазина. Выложил всё из рюкзака и осмотрев каждую вещь снова по порядку сложил. Кружку, ложку, свечку, спички, соль, чай, сахар-рафинад, всё это в маленький котелок. Затем хлеб, две пачки корейской лапши, банку тушенки, шерстяные носки. Вот пожалуй и всё. Да, ещё пару луковиц. Сало в холодильнике не забыть. Жена при этом не преминула напомнить о том, что завтра
3 мая — страстная пятница, а там уже и Пасха, какая дескать охота.
Но Казимир закоренелый атеист и никакие праздники, в том числе и церковные, его не остановят. Тем более лицензия на медведя уже в кармане, а срок у неё очень уж маленький.
Утром, встав пораньше, напился чаю, оделся, рюкзак за спину, коробки на плечо, лыжи, подбитые камусом, в руки и в дверь. Наталья незаметно перекрестила его в спину: «С богом».
Быстро пройдя посёлок, Казимир вышел на речку и здесь надел лыжи. Утром ещё было прохладно, где-то -10, но день обещал быть солнечным, тёплым. К обеду снег станет мягким и тяжело придётся — подумал Казимир, глядя по сторонам. Кругом было белым-бело.
Он рассчитывал пройти за день до избушки, переночевать там, а на следующий день к вечеру вернуться домой.
Солнце к обеду заметно пригрело, снег стал рыхлым и лыжи проваливались почти на каждом шагу. Казимир снял шерстяную шапочку и сунул её в карман куртки, которую давно уже расстегнул.
Взобравшись на очередную сопочку решил здесь передохнуть. Нашел на склоне место без снега, наломал сухих веток и быстро соорудил костерок, набил котелок снегом и через двадцать минут уже заваривал пачку «Доширака» или «Бичпакет», как называли её водители-трассовики. Пока ел лапшу, заварился чай. Выпив не спеша кружку чаю с сахаром вприкуску стал собираться. Обтёр котелок снегом, сложил в него припасы, засунул в рюкзак. Затянул ремни рюкзака, выпрямился и остолбенел. Прямо перед ним в трёх метрах стоял человек!? Все мысли в голове смешались, и Казимир не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Мужчина посмотрел на него и произнёс:
