— Вы же не работаете!
— Сейчас нет. А перед путешествием работала. Где? Вот вы любопытный какой! Ну хорошо — в киоске. В газетном. Так что помаленьку выкручиваемся.
— Но юг, юг! Это же стоит денег.
— Вы уж думаете, они бог знает куда собираются! Скромненько, в Геленджик.
— А что там?
— Одна знакомая. Машенька же у меня болела, я несколько раз возила ее на море. С тех пор мы иногда друг другу пишем, поздравляем с праздниками. У нее домик, садик, огород. Фрукты, овощи. А что молодым еще надо? Главное — море… А с деньгами что-нибудь придумаем.
— Почему это вы будете придумывать? Хорошенькое дело!
— Но я же мать!
— Пусть сами думают. Пора уже. Простите, но в наше время…
— Бог с вами, Степан Ильич. Разве у них сейчас такие запросы, как у вас? В наше время что? Накормить, сшить брюки, платье. И все. А нынче? Мотоцикл — как самое малое. Жизнь идет.
— Жизнь-то идет. Но как-то не годится таким великовозрастным — и на вашей шее. Сами уж большие.
— Я же не могу сказать, что они ничего не делают, бьют баклуши. Пока учатся, потом станут работать. Алешка подрастет… Мне самой хочется отправить их на юг. Я не видела в жизни ничего хорошего, пусть хоть они увидят. А работать… Успеют еще, наработаются. Жизнь долгая.
— Ничего она не долгая! Это только кажется. Какой дурак придумал — долгая, долгая!
— Ах, Степан Ильич, ну что вы кричите на меня? Вы же ничего еще не знаете.
— Чего, чего я не знаю?
— Да ничего!
— Ну так скажите, буду знать!
На лице Натальи Сергеевны отразилась мучительная борьба. Страдая, она крепко зажмурила глаза и потрясла головой. Степан Ильич с жалостью следил за ней, ожидая новых откровений. Но она справилась с собой и тут увидела маленького Алешку. В приливе нежности Наталья Сергеевна схватила его, стиснула. Малыш забарахтался, уперся.
— Не представляю, как бы я без него жила! — призналась она, приводя свое лицо в порядок.
— Оп-ля! — воскликнул Степан Ильич и подхватил ребенка на руки.
— О, он у нас любит на руках!
— Вот и чудесно! Какие они все же прелесть, эти маленькие гражданята! Скажите, вам не хочется, чтобы он так и оставался малышом, не вырастал?
Наталья Сергеевна рассмеялась:
— Не получится же!
Время от времени она вынуждала подполковника останавливаться и что-нибудь поправляла в костюмчике ребенка.
За последними кварталами новостройки показалась роща, к ней вела разбитая дорога. В том месте, где дорога делала кольцо, стоял вагончик на колесах. Там заканчивался маршрут автобуса. Из рощи донесся звук аккордеона. Кто-то играл старательно и увлеченно. Мелодию Степан Ильич узнал сразу: «В лесу прифронтовом».
— Давно не слыхал, — обратился он к Наталье Сергеевне. — А хорошо! Кто бы это?
— Так вы же слышали — танцы.
— Ах, это сюда… этот ваш областной жених? Да? Интересно.
— Хотите посмотреть?
— А… удобно?
— Господи, — развеселилась Наталья Сергеевна, — какой вы все-таки несовременный! Идемте, слушайте. Иде-емте!..
Знакомый вальс военной поры слышался все ближе, ближе, наконец при слабом свете электрического фонаря, проникавшем сбоку сквозь листву деревьев, Степан Ильич разглядел небольшую площадку; на ней, почти в потемках, кружилось несколько пар. На большой скамейке (такие ставятся на автобусных остановках) сидел безногий инвалид и, выставив обшитые кожей культи, растягивал мехи аккордеона. Играл он с настроением: запрокидывал лицо, приникал ухом к инструменту. Рядом со скамейкой стояла инвалидная коляска.
Первое, что подумалось Степану Ильичу, когда он стал глядеть на старательного музыканта, — такие же аккордеоны были в ходу там, в Германии, в первые дни великой непривычной тишины.
— Позвольте! — встрепенулся он, вглядываясь в глубину площадки. — Наталья Сергеевна, посмотрите. Это же… Или я ошибаюсь?
Одна из женщин поразительно походила на «мадаму», странную пассажирку с теплохода. Такой же строгий, почти мужской костюм, прическа, только на пиджаке несколько орденских планок. Он не верил своим глазам: вылитая она!
Это и была она. Наталья Сергеевна издали приветливо поздоровалась с ней.
— Но ордена! — недоумевал Степан Ильич.
Ничего удивительного не было и в орденах: всю войну «мадама» провоевала в полку ночных бомбардировщиков.
