Они ели, пили и танцевали весь день. Солнце сияло с безмятежного голубого неба, на котором не было ни облачка, дул ласковый ветерок, павлины бродили вокруг, важно распушив хвосты. Когда Доминик заключил ее в объятия и повел в вальсе по площадке, Арабелла подумала, что никогда еще в ее жизни не было такого удивительного дня. И сказала ему об этом, когда они поднимались по лестнице в герцогские покои.
– Арабелла, – произнес Доминик, усаживая жену на постель, – есть еще кое-что, что я должен тебе дать.
Она улыбнулась и, взяв его руки в свои, поцеловала пальцы.
– Ты дал мне все, чего я только могла желать, – самого себя и Арчи. Ты сделал меня своей женой. Чего, по-твоему, мне еще не хватает?
Но Доминик, отстранившись, извлек из потайного кармана жилета небольшую вещицу, которую Арабелла не успела разглядеть – лишь заметила, как блеснуло золото.
– Я получил его несколько недель тому назад и с самого начала хотел, чтобы он стал моим свадебным подарком тебе.
Герцог расстегнул замочек цепочки и поднял украшение. Арабелла с удивлением увидела тот самый медаль он, который он подарил ей много лет назад, украденный у нее в комнате доходного дома на Флауэр-энд-Дин. Она уже не чаяла когда-либо увидеть его вновь. Доминик сел за ее спиной и осторожно застегнул украшение на шее жены. Арабелла невольно вздрогнула, когда ее коснулись теплые пальцы.
– Как, скажи на милость, ты сумел его отыскать? – спросила она.
– Нанял пару очень хороших сыщиков, чтобы они нашли его для тебя, – улыбнулся герцог.
Золотой медальон уютно лег между грудей. Арабелла открыла его и увидела миниатюрные портреты – ее и Доминика, сделанные много лет назад, когда они поняли, что любят друг друга. Там же лежал локон Арчи, который она срезала, когда ее сын был еще совсем маленьким, и положила внутрь. На глазах выступили слезы, застилая все вокруг пеленой.
– Спасибо, Доминик, большое тебе спасибо! – Арабелла повернулась к мужу и благодарно поцеловала его.
– Снова слезы? – поддразнил он.
– Просто я так счастлива… – сумела выдавить она в промежутках между всхлипами, вытирая щеки.
Он нежно обхватил ее лицо руками и смахнул с него слезинки, пристально глядя в глаза Арабеллы.
– Я люблю тебя, Арабелла. Ты – моя герцогиня, моя жизнь, мое сердце. Без тебя в моей жизни не было бы ничего.
Он поцеловал ее – трепетно и нежно. Арабелла обвила Доминика руками и ответила на поцелуй, вложив в него всю любовь, пылающую в ее сердце.
– Я люблю тебя, Доминик. Всегда любила и буду любить до конца времен.
Их губы вновь встретились, и Арабелла поняла, что их любовь никогда не умрет. Она пережила ложь, недоверие и разлуку. И теперь уже ничто никогда не сможет встать между ними. Почувствовав, что его пальцы взялись за шнуровку корсета, Арабелла поднялась на ноги и замерла, трепеща, позволяя Доминику снять с себя платье и нижнее белье. А затем она медленными, дразнящими движениями начала раздевать его, то и дело касаясь его тела грудью и бедрами, поглаживая спину и плечи, с наслаждением слушая участившееся дыхание и чувствуя страсть, охватившую ее мужа. Мышцы, по которым пробегали ее пальцы, напрягались под золотистой кожей.
– Арабелла! – выдохнул он, когда ее пальцы начали крутить пуговицы бриджей, не расстегивая их. – Боже, помоги мне, – пробормотал он и поспешно избавился от остатков одежды.
Наконец их обнаженные тела соприкоснулись – Доминик опустил жену на кровать и лег сверху, вдавливая ее в мягкую перину. Арабелла отчаянно хотела его, между ног стало горячо и влажно. Она раздвинула ноги, позволяя ему заполнить себя, чувствуя голод и страсть, потребность в нем, желая слиться в единое целое, скрепить заключенный сегодня союз.
– Люби меня, Доминик, – прошептала она и прикусила мочку его уха, поглаживая ладонями спину. Ее пальцы стиснули твердые мышцы ягодиц, притягивая к себе, наслаждаясь глубокими проникновениями. Они двигались в едином ритме, благоговея, делясь любовью, пока наконец не достигли всепоглощающего наслаждения, слившись воедино, и он не излился в жаркие глубины ее тела.
Отдохнув, они снова занялись любовью. Ведь впереди была вся ночь.
