– Больше никаких темных секретов и тайн, – кивнула она, чувствуя невероятное облегчение, и улыбнулась. – Когда ты приехал из Лондона?
– Вчера поздно вечером.
– И ты только сейчас решил меня отыскать?
– Мне пришлось сегодня о многом позаботиться. – Доминик загадочно улыбнулся, склонился к ее губам и поцеловал Арабеллу с удивительной нежностью и любовью. Эти же чувства жили и в ее сердце.
– Мне так не хватало тебя, Арабелла, – признался он низким грудным голосом, наполненным желанием, обжигавшим ее душу.
Их губы встретились, радуясь воссоединению. Рука Арабеллы скользнула под его фрак и жилет, касаясь груди через рубашку. Тонкий шелк свободно пропускал жар его кожи, курчавые волоски приятно покалывали ладонь, под которой уверенно и быстро билось его сердце. Доминик отстранился и вгляделся в ее глаза.
– Полагаю, лучше проводить тебя домой побыстрее, иначе я могу забыться, и завтра о нас будет говорить вся деревня. – Его пальцы легонько коснулись груди Арабеллы, и она охнула, ощутив острое, томительное наслаждение.
– Я боюсь, о нас и так говорят все вокруг, – прошептала она. – Люди ведь видели Арчи. Боюсь, все догадались, Доминик.
– Тебе больше ничто не угрожает, любовь моя. Все будет хорошо.
– Правда?
– Да, Арабелла. Правда. – И Доминик снова поцеловал ее. Чувственным поцелуем. Поцелуем любви и страсти. Поцелуем, который говорил о том, как ему ее не хватало. Арабелла прижалась к нему, мечтая только об одном – обнимать его и никогда не отпускать, чтобы не оказалось, что их встреча – лишь сон, который закончится, когда она проснется в своей постели.
Поцелуй стал глубже и наполнился страстью. Арабелла чувствовала тепло его ласк, силу и надежность мускулистых рук. Затем Доминик замер, отстранился и взглянул в ее глаза с любовью, напрягшись всем телом.
– Мне определенно следует отвести тебя домой прямо сейчас, – пробормотал он, – иначе я точно забудусь.
Еще один быстрый поцелуй. Доминик предложил Арабелле руку, взял поводья лошади в другую и двинулся по дороге к дому.
Арабелла бросила взгляд на его бриджи, которые не скрывали пробудившегося в нем желания, и, снова встретившись взглядом с Домиником, широко улыбнулась.
– Арабелла Тэттон, ты коварная, бесчестная женщина. Как хорошо, что завтра ты пойдешь в церковь! – ухмыльнулся герцог.
– Прошу тебя, Арчи, поспеши, или мы опоздаем! – сердито воскликнула миссис Тэттон, когда они втроем двинулись по дороге через лес в направлении церкви.
– Троян устал и должен подкрепиться! – объяснил Арчи, глядя на бабушку и указывая на своего воображаемого скакуна. – Скоро мы пустимся вскачь и быстро вас обгоним!
– Троян? – удивленно уточнила миссис Тэттон, повернувшись к дочери.
– Так зовут коня Доминика, – улыбнулась Арабелла, разглаживая складки на подоле светло-голубого платья из дорогого шелка. Ей пришло в голову, что, возможно, этот наряд слишком роскошен для церкви. Но она знала, что там будет Доминик, и ей хотелось выглядеть как можно лучше.
Миссис Тэттон улыбнулась в ответ:
– Я рада, что вы наконец уладили все недоразумения.
– Я тоже, – счастливо отозвалась Арабелла, чувствуя, как по телу разливается живительное тепло радости.
– И что теперь произойдет между вами?
– Сказать по правде, я сама не знаю, мама. Мы еще не говорили об этом.
– Что ж… Вне всякого сомнения, вы вновь заключите помолвку, и Доминик, наверное, захочет увезти тебя в Лондон?
Арабелла почувствовала, как улыбка понемногу сползает с ее губ. Снова вернулось напряжение.
– В этом я не уверена. У нас не так много хороших воспоминаний о жизни в городе. Но я сделаю все, что потребуется, чтобы не разлучаться с тобой, Арчи и Домиником.
Ее мать кивнула. Когда Арчи проскакал мимо них на своей воображаемой лошади, женщины обменялись улыбками.
У церкви не было ни души, когда они подошли, и дверь уже была закрыта.
– Наверное, мы все-таки слишком задержались! – с тревогой воскликнула миссис Тэттон. Она взяла Арчи за руку, быстро пригладила его волосы и поспешила к церкви. Арабелла последовала за ними.
Она толкнула тяжелую деревянную дверь, пропуская мать и сына вперед. После яркого солнечного света ее глаза не сразу привыкли к полутьме, царившей внутри.
