– Интересная композиция получается, господин продюсер. Так, кажется, в вашей конторе выражаются? – загудел в трубку Илья Семеныч.
– Твоя эрудиция принуждает меня заняться самокритикой. Чем хочешь удивить, господин сыщик? – в тон ему ответил Векшин.
– Надеюсь, ты не забыл еще недавнего дела по раскрытию похищения века под кодовым названием «из сейфа в сейф»?
– Остришь? – спросил Паша.
– Ни в коем разе. Ты помнишь, на работников какого заведения ты тогда грешил в первую очередь? А через тебя и я увлекся мистической, прямо-таки мефистофельской версией дела.
– Еще бы… – сказал Векшин.
– Так вот. Воистину неисповедимы пути… Впрочем, это не тот случай. Елена Николаевна и тот человек, о котором ты расспрашивал, сейчас ужинают и разговаривают не где-нибудь, а в клубе-ресторане «Мефисто». Мужчина производит впечатление человека малопьющего, что, впрочем, обычное дело для человека с его родом занятий… – рассказывал Кульман.
«Итак, майор ФСБ. Издалека. Служебная командировка. Случайное знакомство? Предварительная договоренность? В самом деле интересная композиция, господин Векшин. Интрига как в телесериале про шпионов». Выслушав рассказ Кульмана, Павел отхлебнул из заветной фляжечки. «А почему бы, собственно, и мне не перекусить сегодня в хорошем местечке?!».
За что Павла Векшина ценило начальство, так это за твердое следование сказочному принципу «сказано-сделано». Векшин взялся за телефон. Трижды до кого-то дозвонился. Но во всех случаях женские голоса на другом конце провода отвечали ему не только отрицательно, но и нелицеприятно. Одним словом, идти в «Мефисто» ему пришлось все-таки одному.
Лилипута на входе не было («выходной?»), и дверь ему открыл мрачноватого вида широкоплечий малый, чем-то неуловимо напоминавший мужчину, который сейчас интересовал Пашу больше всего на свете («тоже из конторы?»). Внутренняя атмосфера заведения сразу же настроила Векшина успокоиться, он медленно досчитал до десяти. Предупредительный официант возник тотчас же, и Паше был предложен столик. Векшин заказал кофе («для начала») и осмотрелся. Нынче зал пустовал. Звучала умиротворяющая итальянская музыка. Векшин получил свой кофе, добавил в чашку армянского и начал смаковать напиток, наблюдая за плотно задвинутыми шторами одного из кабинетов.
Ждать пришлось недолго. С последним глотком кофе бархатные портьеры раздвинулись, и в зал вышла Елена, за ней – майор («Сергей Неволин, кажется?»). Она направилась к выходу, не замечая сидящего в трех метрах Векшина, но майор нагнал ее и умоляюще приложил руку к сердцу. Елена Николаевна покусала губы («все-таки она на удивление хороша… зараза») и пожала плечами. Он полуобнял ее за талию, и они уже вместе подошли к небольшой танцевальной площадке.
Паша откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и набрался терпения. Танцевали. Разговаривали. Спасибо, хоть не целовались. Векшин встал («А что тут думать – прыгать надо!») и медленно приблизился к единственной танцующей паре. За мгновение до этого музыкальная композиция подошла к завершению, и Тото Кутуньо сменили «Скорпионс».
– Вы разрешите пригласить вашу даму?
Елена оглянулась. Кажется, она все-таки его заметила немного раньше. Или у нее такая прекрасная выдержка? Исполнительный продюсер не знал и не мог знать, что Елене Николаевне больших трудов стоило показаться ему на глаза вместе с настойчивым и упрямым майором.
– Как интересно! Сергей, это Павел Артемьевич Векшин. Именно благодаря ему я смогла увидеть себя со стороны. Впрочем, я тебе, кажется, рассказывала. Павел Артемьевич, это Сергей Неволин, мой старинный знакомый, – легко и мило она представила мужчин друг другу.
– Нет, ты мне ничего не рассказывала об этом человеке. Ни одного слова, ни одного намека, – Векшин в отличие от Елены не был настроен по-светски.
Неволин прищурился и подал Паше широкую ладонь. Мужчины обменялись рукопожатием.
– Так как же насчет… вашей дамы? – повторил Векшин.
– Вообще-то мы уже собирались уходить… – Сергей посмотрел на Елену.
Но та взяла Векшина за руку и положила ее себе на талию. Неволину ничего не оставалось, как удалиться в кабинет. Наступала его очередь устраиваться на наблюдательном пункте за своим столом.
