— Философия, — перебил Проф., — это жизнь. По крайней мере один из важнейших аспектов жизни — интеллектуальный. Вот почему это нужно андроидам — они смогут лучше понять проблемы жизни.
— А им это нужно?
Проф. Хиггенс выбил трубку о сбитый каблук ботинка.
— Они так считают… А вот почему, спросите себя сами.
— Я думаю, что вы уже это сделали. Есть ответ?
— Может, есть, — сказал Проф., — а может, и нет. Но, несомненно, этому сопутствует другой вопрос. Джон, вы когда-нибудь пытались определить, что такое жизнь?
Маркхэм задумчиво посмотрел на пустошь, залитую солнцем, на Марион-А, которая теперь стояла возле геликара.
— Не знаю, — сказал он. — Наверное, пытался — давно.
— Что ж, попробуйте снова. Прямо сейчас.
Маркхэм подумал, потом медленно сказал:
— Все живые существа потребляют пищу и производят себе подобных. Боюсь, на лучшее я не способен.
— Не слишком хорошее определение, — удовлетворенно сказал Проф. — Оно говорит нам о том, что происходит в жизни, но не говорит, что есть жизнь. Вы согласны, что пища — это только удобная форма получения энергии?
— Да.
— Тогда андроиды тоже потребляют пищу, Джон. Они имеют постоянную энергетическую подпитку. Они также производят себе подобных — и значительно эффективнее, чем люди. У них производственная линия, а у нас — устаревшая система супружества. А еще, Джон, у них есть и своя эволюция. У них не бывает случайных мутаций, они улучшаются по плану.
— Что вы пытаетесь доказать?
— Ничего, мой мальчик. Просто мысли вслух старого дурака. Вы можете что-нибудь добавить к этому определению жизни или дать какое-нибудь другое описание того, что есть жизнь?
Вдруг Маркхэм возликовал:
— Я думаю, что понял вас, Проф.! Все сложные живые существа должны адаптироваться к окружению и стремиться преодолеть трудности. Это часть их природы — динамический элемент жизни. Если какой-то вид не может сделать это, он вымирает. Я понимаю так, что это объясняет как индивидуальные, так и коллективные поиски новых источников энергии у высокоорганизованных созданий, обладающих самосознанием. Как вам это?
— Очень хорошо, — признал Проф. Хиггенс серьезно. — Мне особенно понравилось насчет поисков энергии… Вы знаете, Джон, как начинались андроиды? Сначала были электронные компьютеры, потом двухтонные роботы, запрограммированные на выполнение самой простой, однообразной работы. Потом появились роботы размером с человека, которые могли делать уже очень многое — если сказать им когда и где. А потом появились андроиды, и этим не надо говорить, что делать и как. Сначала они просто делали то, что от них требовалось, потому что были так запрограммированы. Но, Джон, я вовсе не хочу, чтобы андроид читал лекции вместо меня. Я знал хирурга, который не хотел расставаться со скальпелем, и инженера, который очень любил свой микрометр. Хирург умер — самоубийство. Инженера отправили на Анализ… Поиск энергии, говорите? Мне кажется, это ваше определение больше подходит андроидам, чем людям.
— Куда вы клоните?
— Кто? Я? Никуда! Просто подумайте, Джон, на досуге о том, о чем мы с вами говорили. Могут появиться интересные мысли… Боюсь, что я слишком долго торчу на одном месте. Пора двигаться. Для нас, Беглецов, осторожность никогда не лишняя, — если мы хотим оставаться в бегах… Скажите своему андроиду, что я подговаривал вас поселиться в колонии солнцепоклонников в Корнуолле. Может, она и поверит. Особенно если скажете ей, что вам это показалось отвратительно. — С ворчанием Проф. Хиггенс поднялся на ноги.
— Куда вы направляетесь?
— Куда-нибудь, — кротко сказал Проф. — Если не знаешь, так и сказать не можешь.
— Вдруг мне захочется как-нибудь связаться с вами?
— Хорошо, Джон. Я пойду на контакт, если почувствую, что вы того стоите. Андроиды еще не все захватили в свои руки. У нас, бедных, несчастных Беглецов, тоже кое-что еще осталось. Кстати, вы же были в Северном Лондонском Санатории, да?
— Да.
— Не помните, вы там не встречали девушку по имени Ровена Хиггенс? Маленькая брюнетка, приятной наружности, двадцати одного года и очень наивная — в основном из-за врожденного чувства вышедшей из моды нравственности. Моя дочь, хотя вы бы этого и не подумали, глядя на нее. Это у нее первый зафиксированный официально невроз, так что, надеюсь, ее не слишком надолго запихнут в условно живое состояние. Возможно, она уже там.
