Как-то раз я опаздывал на пару и спешным шагом несся по коридору. Повернув на лестницу, я наткнулся на эту самую милашку и выбил из ее рук стопку листов, которые та тоже торопилась куда-то донести.
– Ой, прости, сказал я и наклонился собирать бумажки. Она сделала то же самое. Наши руки случайно соприкоснулись, глаза встретились, и между нами пробежалась какая-то искорка.
Поедая пиццу в одной из московских забегаловок, я смеялся, фантазируя на эту тему и думая, до чего же на самом деле нелепой является такая ситуация, выдуманная однажды в Голливуде и слизанная всеми, кому не лень, а также почти произошедшая когда-то со мной и Изабеллой. На самом деле я сидел на летней веранде и наслаждался теплым ветром разгоревшегося бабьего лета. По дороге рядом со мной сновали полураздетые барышни, юноши в очках, да и сам я был в шортах, футболке, курил сигарету, развалившись в плетеном кресле. Все это вселяло в меня состояние покоя и радости, а чудные фантазии о девочке-театралке реально поднимали дух.
И тут случилось нечто, заставившее меня сначала не поверить своим глазам. Прямо передо мной в легком коротком платьице, не спеша, щеголяла моя актриса! Несколько секунд я таращил глаза на то, как она виляет бедрами, потом опомнился, вскочил со своего места и побежал за ней. Я обогнал девушку, остановился перед ней и прекратил ее шаг выставленными вперед руками.
– Стой, стой, стой! – забормотал я. – Ты сильно спешишь?
На меня уставились ошалевшие от удивления глаза, не понимающие, откуда я нарисовался, и, кажется, кто я, собственно, такой.
– Да нет, не сильно… а что? – неуверенно ответила она.
– Пойдем со мной! – бодро сказал я, схватил ее за руку и потащил в сторону веранды.
– Куда? – испугалась девушка.
– Да вот, сюда, здесь мой столик, – ответил я и подвел ее к месту, где сидел до этого, – располагайся, – добавил я, указывая на стул.
Девочка послушно присела на уголок. Я разместился напротив.
– Да расслабься ты!
– Зачем я здесь? – этот вопрос явно показал, что она нервничает.
Я рассмеялся.
– Ты что, не узнаешь меня?
Моя собеседница продолжала растерянно глазеть на меня, сведя колени крепко, как первоклассница.
– Я же твой брат!
– Какой брат?
– Ты не помнишь? Нас разлучили, когда тебе было десять лет. Я искал тебя все эти годы, а теперь нашел. Как сейчас помню твои красные шерстяные носочки…
– Какие носочки? Какой брат? Молодой человек, Вы меня с кем-то перепутали!
Она уже схватилась за сумочку и собралась встать, как я не удержался и захохотал.
– Да успокойся ты! – воскликнул я, заливаясь смехом. – В одном универе я с тобой учусь, актриса, на звукорежиссуре, третий курс. Все твои выступления организовываю. Неужели ты не составишь компанию своему человеку? Мне тут одиноко…
Девушка наконец-то расслабилась и принялась мило и безудержно хихикать.
– А я думаю, какой брат, какие носочки…
Она удобно расположилась в кресле и закинула ногу на ногу.
Есть! Она осталась. Смех красил ее.
– Будешь пиццу? Я как раз проголодался.
Девушка заколебалась, но было видно, что веселая ситуация раззадорила ее, и она согласилась.
– Ну давай!
Я подозвал официанта, заказал огромных размеров пиццу-барбекю с ананасом, – в общем, совершил стандартный скучный набор действий, и обратил свой взгляд прямо в глаза актрисе.
– Ну говори, как тебя зовут, – спросил я, продолжая смотреть так же настойчиво.
– Лолита.
– Два раза кончиком языка коснуться неба, чтобы один раз оттолкнуться от зубов, – сказал я и проговорил по слогам, – ЛО-ЛИ-ТА.
Девушка даже засмущалась и покраснела.
– Ты это сам придумал?
– Нет. Слышал из рекламы по телевизору. А ты отчего так смутилась?
– Просто никогда не слышала такую красивую вещь про свое имя.
– Я тебе много чего красивого наговорить могу. Только ты никогда на мужские слова не реагируй так остро, пожалеешь потом.
– Почему? – расстроилась девочка.
– Мужчины врут слишком много в своих интересах.
Господи, да она совсем еще ребенок. Или красиво играет актриса?
– Ты тоже?
– А я тебе ничего такого не наговорил еще, – ухмыльнулся я, – а вот и пицца.
Я выбрал самый большой кусок и положил Лолите в тарелку.
