Только стонал и плакал от боли…
Сидя в старом кресле, Рыжеволосый закрыл глаза. Он даже нашел в себе силы улыбнуться. Этот мозгляк заговорит — хотя бы для того, чтобы умереть быстрой смертью! Но минуты складывались в часы, а его все не звали. И это ожидание становилось все большей пыткой!
За спиной Рыжеволосого уже занимался рассвет, когда, скрипнув, тяжело открылась дубовая дверь. Языки пламени затрепетали на сквозняке. В зал нерешительно проскользнула тень — силуэт женщины. Встав у стены, она точно не смела двинуться дальше, оказаться на свету.
— Матильда?
— Да, хозяин, — не сразу ответила женщина.
Отгородившись ладонью от огня, рыцарь пытался рассмотреть гостью.
— Подойди, — тихо проговорил он.
Она не решалась.
— Ты оглохла?
Тень качнулась. Чем ближе она приближалась к огню, тем нерешительнее становились ее шаги. Черный балахон, седые волосы, бельмо, скрывающее правый глаз. Костлявые руки, которым она не находила места.
— Говори, — потребовал он, чувствуя, что голос его вот-вот готов сорваться.
— Горе нам, горе! — вдруг быстро запричитала она. — Горе…
Недоброе предчувствие заставило Рыжеволосого привстать с кресла.
— Что случилось? — хрипло пробормотал он. — Ну же…
Она в отчаянии сцепила руки.
— Он умер, ваша светлость, — неровным, точно от озноба, голосом ответила женщина. — Только что!
— Умер? — Оставляя медленно сползающую с плеч шубу, Рыжеволосый распрямился и сделал шаг вперед. — Как это… умер? — Почему он не догадался раньше, что ненавистный грек может попросту взять и умереть? Вот так жестоко посмеяться над ним! — Где… его тело?
— Горе нам, — точно не слыша хозяина, быстро повторяла женщина. — Горе!..
…Через четверть часа двое слуг в окровавленных фартуках внесли в залу истерзанный труп молодого мужчины, положили его на каменный пол. Они не смели поднять на хозяина глаз. А Рыжеволосый смотрел и никак не мог узнать этого человека, которого выслеживал столько лет! Так он был изувечен…
— Убирайтесь все, — не оборачиваясь на слуг, негромко сказал хозяин замка. — И ты, Матильда. Все — вон…
Трое палачей и женщина немедленно вышли.
Рыжеволосый подошел к покойному. Неужели его жизнь вновь прошла напрасно? И он опять не достиг того, что было наказано ему? Ради чего он родился на свет!..
— Нет, я так не хочу, — прошептал он. — Не хочу!
Он шагнул к открытому настежь окну. Нащупав на груди золотой амулет, поднял его выше — к бычьей шее. Сжал, что было силы. Что же он скажет тому, кого зовет Драконом, когда тот спросит с него? Чем оправдается перед своим хозяином?!
Промозглую осеннюю ночь тронул рассвет. Он поднимался над лесами, укрывавшими здешние земли. Скоро запоют птицы, защебечут на все голоса, и мир проснется…
И тогда Рыжеволосый завыл на свинцовые облака, текущие над башнями замка. И в этом вое было проклятие тому, кто, не убоявшись пыток, так легко и беззаботно, вспорхнув вверх, вылетел за пределы его замка.
— Я найду тебя, — грозно прошептал он. — Слышишь? — найду! Через сотни лет! Чего бы мне это ни стоило! Найду…
И точно эхом его слов по небу прокатился раскат грома и сверкнула молния. И тотчас одинокое дерево, стоявшее на дальнем склоне, вспыхнуло, на глазах превращаясь в огненный столб…
