Медлить было нельзя, и это понимали все. Мгновение и из астероидного облака с максимальной перегрузкой вылетают все наши боевые корабли во главе с 'Миркомом', и открывают огонь из всего имеющегося вооружения и выпускают несколько десятков противокорабельных торпед. С нашей стороны это выглядело красочно: снопы плазменных зарядов от маленьких точек боевых кораблей людей тянулись к двум тушам тяжелых крейсеров, которые не успели среагировать и через несколько секунд стали получать увесистые подарки. Сначала попаданий было не много, сказывалась дистанция и мощность вооружения, но набирающие скорость корабли группы Вэлка, а тут в основном были легкие крейсера и эсминцы, быстро стали нагонять драконовские тяжелые крейсера, стараясь нанести максимальный урон и соответственно количество попаданий быстро увеличивалось. Огоньки активно работающих двигателей торпед уже приближались к крейсерам драконов, но не так быстро как хотелось. Теперь все решали секунды. Драконы фактически не успели среагировать - попадания плазменных зарядов в корму и борта крейсеров застали их врасплох и пока они пытались хоть как-то сманеврировать и уйти с линии огня, повернуться, ответить главным калибром, их настигла волна противокорабельных торпед.
На центральном мостике 'Ушастика' все это выглядело не совсем так красочно, как оно происходило в космосе. Точки на экране, схемы траекторий и сопутствующая информация о скорости, курсе, вероятной степени повреждения и многие события просто пояснялись одним из дежурных по обработке тактической информации.
- ...первая волна торпед вышла на цели. Сильное противодействие. Потеря десяти процентов торпед, тридцати, сорока шестидесяти, восьмидесяти, девяноста... Есть контакт. К целям дошли три процента торпед. Фиксирую попадания. Крейсер номер один: четыре попадания, наблюдается взрывная разгерметизация в носовой части, частичная фрагментация, полная потеря хода. Контрабордажная артиллерия фактически подавлена на девяносто процентов. Крейсер номер два. Три попадания, наблюдаю разгерметизацию корпуса в кормовой части. Частичная потеря хода. Контрабордажная артиллерия подавлена на сорок процентов...
Я сидел, слушал, смотрел на голлоэкран и гадал, как они так быстро успевают вычислять эти проценты и все так раскладывать по полочкам. Про контраборжаную артиллерию всегда так было - максимум девяносто пять процентов. Это именно те комплексы, которые напрямую управлялись БИУСом корабля, а оставшиеся пять процентов это как раз и были автономные средства, с некими зачатками искусственного интеллекта, которые должны были оборонять корабль даже при полной потере управления - нормальная практика для боевых кораблей. Даже при выходе из строя реактора эти пушечки могли при везении сжечь корабль типа малого охотника, поэтому если мы шли на абордаж, то больше всего времени уходило на добивание именно этих автономных систем.
- ...Подход второй волны торпед. Потеря десяти, двадцати, сорока процентов. Пятьдесят, шестьдесят. Контакт. Есть! - не выдержал аналитик, - Крейсер номер один. Взрыв реактора, полная фрагментация. Цель номер один уничтожена. Крейсер номер два. Зафиксировано восемь попаданий. Разгерметизация, полная потеря хода. Контрабордажная артиллерия ориентировочно подавлена на девяносто пять процентов...
Теперь я подал голос.
- Сэлн, курс на авианосец драконов. Подавить все средства наблюдения. По готовности, пуск противокорабельных торпед, но так, чтоб он не развалился - нам его на абордаж брать. Сообщение Вэлку: как закончит долбить самых активных и начнет потрошить второй крейсер, пусть к нам отправит один эсминец с группой штурмовиков для подкрепления, а то, чувствую, сами можем пупок надорвать.
Сэлн кивнул головой и начал быстро составлять план изменения курса и нарезать задачи подчиненным.
Я рывком поднялся, покинул мостик и быстрым шагом отправился узкими коридорами корабля на транспортную палубу, где меня ждал наш боевой катер с командой штурмовиков под командованием сержанта. Ну, наконец-то, а то, честно сказать, надоело быть всего лишь зрителем.
