К моему удивлению меня потащили не в карцер, ни в центр управления, а в достаточно просторную комнату, украшенную какими-то экзотическими зелено-фиолетовыми растениями, являющуюся капитанской каютой. Здесь меня встретил невысокий, на лысо бритый, худощавый живчик в чине полковника. Своей мимикой, постоянным движением, глава станции вызывал ассоциацию с гиперактивной обезьяной и я с трудом сдержал улыбку, прекрасно понимая, что человек реально на взводе и уже долгий срок находится в состоянии сильного стресса и скорее всего работоспособное состояние поддерживается действием каких-то стимуляторов. Видимо он по своим каналам постоянно был на связи с контрабордажной группой и прекрасно слышал и мой рассказ его людям, и импровизированный допрос, который мне устроил лейтенант, поэтому разводить антимоний не стал и сразу перешел к делу, опуская армейские формальности.
- Видел старлей, как вы линкор подорвали. Молодцы. Говоришь из 14-й бригады? Связь есть? Когда будет производиться деблокада?
- Есть переносной комплекс, но он на планете остался с группой. Мы всего лишь разведка, бросили прощупать ситуацию. По большому счету, это был полет в один конец. У вас как есть связь с поверхностью?
Маленький полковник задумчиво вертел в руках какую-то статуэтку и казалось, не слышал моего вопроса. Прошло несколько мгновений.
- Нет. Когда драконы прорвали оборону, у нас была команда из штаба имитировать максимальную степень повреждений, по возможности восстанавливать боевой потенциал станции, ждать команду на открытие огня. Режим полного радиомолчания. Восемьдесят седьмая сутки назад попыталась связаться с поверхностью и открыть огонь, так прожила всего двадцать минут. Сам наверно видел ее остатки.
'Это наверно про ту груду обломков орбитальной платформы, к которым я сначала лететь собирался'.
- Понятно. Согласно общевойсковому уставу поступаю к вам в распоряжение. Так что делаем, лэр полковник?
Живчик опять задумчиво глянул на меня и замолчал. Было такое впечатление, что человек периодически теряет связь с реальность, но это всего лишь видимость. Через минуту молчания он произнес.
- Раз ты штурмовик, то профессионально подготовлен для абордажа и контрабордажа, не то, что наши внештатные группы из техников и буфетчиков. Тебя в деле видел. Возглавишь команду, лейтенант Назборн пойдет к тебе заместителем, а то парень неплохой, но не хватает ему командирской хватки и главное опыта. Соответствующее распоряжение дам. Твоего сержанта уже направили в медицинский блок. Все, можешь идти, старлей.
Я отдал честь, ну насколько это было возможно в скафандре, и выплыл через услужливо открывшуюся дверь каюты капитана, где меня с нетерпением ждал лейтенант Назборн.
Вот так я и стал командиром контрабордажной команды на этом куске железа, болтающемся на орбите уничтожаемой драконами планеты. Мое назначение было принято безропотно - все-таки авторитет кентарийского штурмовика сумевшего самолично подорвать линкор многого стоит. Боевым слаживанием я не стал занимался, группа и так была неплохо натаскана на симуляторах, поэтому лезть со своими нововведениями было только во вред, да и желания особого не было. Оставив все как есть, проверил, как дела обстоят у сержанта, и занялся осмотром того, что осталось живого и работающего на станции. С сержантом было гадко - получил он сильно и то, что жив до сих пор большое чудо. На такого рода дешевых станциях медицинское оборудование, в отличии от нашего разведывательного крейсера, было до омерзения примитивным и явно поставлялось по остаточному принципу. Поэтому сержанта просто диагностировали и, подтвердив диагноз, и оставили как был в медикаментозной коме до лучших времен, тем самым привязав меня к этой станции. Куда я без боевого товарища?
Учитывая наше нынешнее положение, я изучал с особой тщательностью все имеющиеся на станции в наличии ударные и летающие средства. Ну что, и тут разочарование. Пять спасательных капсул, основная задача которых выйти из шахт, дотянуть до атмосферы и мягко плюхнуться где-нибудь, лишь бы мягко. Два медлительных транспортно-пассажирских планетарных челноков и несколько орбитальных катеров в разной степени работоспособности - все это вызывало горькую усмешку - воспользоваться чем-то из этого летающего арсенала в нынешних условиях было равносильно самоубийству. Болтающийся в полутора тысячах километров большой фрагмент драконовского линкора охраняли несколько звеньев воздушно-космических истребителей, которые частенько пролетали через обломки человеческих станций и кораблей, в поисках возможных угроз контролируя высокие орбиты. На моих глазах парочка таких черно-желтых подков играючи демонстративно расстреляли спасательную капсулу, вылетевшую из обломков легкого артиллерийского фрегата планетарной обороны. А сам обездвиженный и избитый линкор начали переориентировать в пространстве с помощью буксиров и направили куда-то в сторону внешнего космоса. После чего неожиданно ожившие батареи главного калибра несколько раз открывали огонь по невидимому противнику, хотя судя по интенсивности и возможной точности, это все больше напоминало заградительную стрельбу по малоразмерным разведчикам, прощупывающим внешний контур обороны драконов, что не могло не вселять оптимизм.
