Солнце уже стало клониться к закату, а они все копали и копали. Этим делом были заняты все без исключения, даже Ева и Нелли, которые к археологии не имели ровным счетом никакого отношения. Но Спенсер это во внимание не принимал, раз уж они оказались на месте раскопок, то должны выполнять всю самую грязную работу археолога без всяких скидок и поблажек. Конечно, как только они доберутся до каких-то первых слоев, содержащих в себе исторические ценности, их тут же отстранят от дела, и к дальнейшей работе будут допущены только профессионалы, такие, как Левин, Готье, Спенсер, отчасти Нелли, которая имела уже достаточно большой опыт подобных работ. Для Евы Спенсер тоже нашел довольно ответственное занятие – тщательно зафиксировать весь ход работ, а также открытия и находки в специальных документах. Ну а пока такого не произошло, все на равных были вовлечены в дело.
Нелли копала с ожесточением. Эта ночь в палатке Готье не принесла ей никакого облегчения. А она надеялась, что этот ее демарш повлияет на ее внутреннее состояние, станет тем громоотводом, через который она сможет вывести из своего сознания хотя бы часть того смятения, которое вызвало у нее желание Спенсера окончательно разорвать с ней. Нелли была просто ошеломлена этим его решением и в первый момент даже растерялась, не нашла слов, чтобы образумить его, и просто сбежала. Сбежала, как подросток, который убегает из дома, восставая против своих родителей в отместку за их давление на его неокрепшую психику. Сейчас Нелли было досадно, что она не справилась со своими эмоциями и повела себя как незрелый подросток. Бунт подростка вполне объясним и оправдан, ведь он еще не умеет осознавать свое место в этом мире и только учится этому непростому искусству. Но она, Нелли, опытный психолог и должна была найти необходимые слова и веские аргументы, чтобы урегулировать их конфликт, тем более если изначально именно она явилась причиной его возгорания. Сейчас Нелли понимала, что недооценила Спенсера и не позаботилась заранее, чтобы продумать, какие слова и фразы найти для оправдания своего поступка. Надо было повиниться, попросить прощения, валяться в ногах, наконец, но она отчего-то посчитала себя уязвленной от того, что Спенсер устроил за ней слежку, и выбрала неверную тактику своего дальнейшего поведения. Сегодня утром она надеялась на то, что муж одумается, что ее отсутствие этой ночью отрезвит его и он сменит свой гнев на милость, но ничего подобного не произошло.
