Левин был в смятении. Он никак не решался рассказать кому-либо, что ему не давало покоя уже целые сутки. С той минуты, как Спенсер показал им основание древней пирамиды, Левин не находил себе места. Пока Спенсер увлеченно рассказывал историю пирамиды, Левина охватил просто мистический ужас, когда он увидел пол пирамиды. Левин отказывался верить глазам своим и памяти своей, но против фактов не попрешь. Он уже однажды видел этот пол, на котором хорошо просматривалось изображение солнца. Светило было выполнено в виде человеческого лица. У него имелись глаза, нос и рот. Из разверзнутого рта вырывалось пламя…
Левин отчетливо вспомнил, что видел пол с изображением светила во сне, когда заснул в машине Градской по дороге в аэропорт. Он хорошо запомнил картинку, которую его память по каким-то неизвестным причинам сфотографировала когда-то и положила в одну из своих кладовых, чтобы однажды вынуть ее оттуда и предъявить хозяину. Если бы это случилось не с ним, а с кем-нибудь другим, Левин ни за что не поверил бы. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Но это было, это случилось именно с ним, законченным материалистом и циником, и теперь надо было с этим срочно что-то делать. Ему надо было найти этому странному событию какое-то объяснение. Сам сделать это он был не в состоянии, а кто бы мог ему помочь, Левин понятия не имел. Немного поразмыслив, он понял, что выбор у него совсем не большой. Об этом он мог поговорить со Спенсером или с Евой. Но Спенсер ему казался человеком, очень напоминающим его самого, совершенно далеким от всякой мистики и чертовщины. Спенсер как ученый доверял только фактам. Оставалась только Ева. Хотя и тут Левин боялся, что будет поднят на смех женщиной, в глазах которой он очень не хотел бы выглядеть смешным.
Ева выслушала Левина внимательно и с большим интересом. Она не только не высмеяла его, но и отнеслась к его словам очень серьезно. Несколько минут она молчала, словно вспоминая что-то.
– А вы знаете, я такие истории уже слышала, – задумчиво произнесла она. – Однажды мы делали передачу, посвященную разнообразным аномальным состояниям человеческой психики. И один из героев этой передачи рассказывал что-то подобное. Сначала он видел события во сне или в виде видений, а потом переживал их через какое-то время наяву.
– Если бы я услышал такие рассказы, я бы подумал, что это бред сумасшедшего, – недоверчиво усмехнулся Левин.
– Но себе-то вы верите?
– Верю. Но предпочел бы, чтобы в моей жизни таких вещей никогда не происходило бы.
– Почему? Разве они не будят ваше любопытство и не заставляют вас сменить стандартный и привычный образ мышления на более гибкий и подвижный?
– Мне это не нужно. Я очень занятой человек, чтобы разгадывать подобные шарады, и меня вполне устраивает мой мир, где все просто и понятно.
– Но с вами произошло нечто, что вы не понимаете. – Ева взволнованно посмотрела на Левина. – И вы не можете от этого просто так взять и отмахнуться.
– Вы правы, не могу. Мне это не дает покоя, поэтому я и пришел к вам.
– Я не знаю, чем помочь вам. Я знаю об этом очень мало. Только то, что такие явления с кем-то происходят в нашем мире. Но объяснить их происхождение я не умею. – Ева виновато взглянула на Левина, как будто она обязана была знать ответ на его вопрос.
– Значит, будем считать эту тему закрытой, – ответил он.
Ева недоверчиво качнула головой:
– А вот в этом я сомневаюсь.
– Почему? – не понял Левин.
– Я думаю, сама тема не позволит нам. – Ева задумчиво посмотрела вдаль. Солнце уже почти полностью спряталось за горизонт и посылало стремительно темнеющему небу свои последние прощальные лучи.
