«А ведь Лусия до сих пор ждет тебя, сынок, и надеется на твое возвращение, – писал отец. – Она была настолько любезна, что почтила нас с матерью своим визитом. Лусия заходила к нам справиться о нашем здравии и просила передать тебе, что ждет и любит тебя по-прежнему. Лусия надеется, что скоро настанет тот день, когда ты сможешь прижать ее к своей груди». Прочитав письмо, Диего глубоко задумался.
«Вот оно, решение всех проблем, – мелькнуло в его голове. – Но… как же мне быть с Томи… А мой сын Даниэль…» Диего настолько глубоко погрузился в раздумья, что не заметил, как скрипнула дверь и в комнату проскользнула Томи. Она остановилась перед мужем, но он, казалось, совсем не замечал ее. Дурное предчувствие сжало ее сердце. Как будто холодная змея коснулась его.
– Диего, муж мой, что с тобой? – окликнула Томи оцепеневшего Родригеса. Диего вздрогнул, как от удара хлыстом, и затравленно посмотрел на Томи, как будто она застала его за чем-то неприличным.
– Мне тяжело говорить тебе, – Диего горестно вздохнул, – но нам придется скоро расстаться. – Диего протянул Томи письмо.
– Что там? – сдавленным голосом проговорила Томи, не умевшая читать по-испански.
– Мой отец пишет мне, что он разорен и тяжело болен. Если я не приеду в ближайшее время, то вряд ли увижу его когда-нибудь живым.
Томи опустила голову, стараясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы.
– Ты вернешься? – стараясь казаться спокойной, проговорила она.
– Ну что ты! – Диего взял лицо жены в свои руки и заглянул ей в глаза. – Как же может быть иначе. Ведь я люблю тебя и Даниэля. Конечно же, я вернусь.
– Правда? – Томи постаралась улыбнуться.
– Правда. – Диего осторожно поцеловал ее в мокрые глаза.
Томи обняла его и со всей силы прижалась к мужу, как будто обнимала его в последний раз.
Нелли осторожно открыла дверь и на цыпочках вошла в номер. Туфли она сбросила в прихожей, чтобы ненароком не наделать шума и не разбудить мужа. Она, конечно, подготовилась и продумала версию своего ночного отсутствия заранее, но лучше было бы, чтобы ей все-таки удалось избежать ненужных объяснений. До сегодняшнего дня ей виртуозно удавалось это проделывать, и она до сих пор ни разу не прокололась. Кажется, Спенсер пребывает в блаженном неведении о ее романе с Готье. А сейчас, когда этот роман уже почти на излете, Нелли и вовсе не хотелось бросать на себя даже тени подозрения. И зачем только она пошла на поводу у Готье и согласилась на эту ночную авантюру с поездкой в Шочимилько? Нелли сама не понимала мотивов своего сегодняшнего поступка. Гораздо лучше было бы категорически отказать Готье. Но вот почему-то Нелли не хватило духа сделать это именно сегодня. Тем более в преддверии предстоящей экспедиции ей не хотелось особых осложнений в отношениях с Готье. Она решила, что объяснение с любовником все же состоится, но только после завершения экспедиции.
В номере было темно. На тумбочке у кровати Спенсера тускло горел ночник. Нелли бросила беглый взгляд на мужа и с облегчением вздохнула. Кажется, ее в очередной раз пронесло. Похоже, Спенсер мирно почивал в своей кровати, даже не подозревая о ночных похождениях своей жены.
Нелли скинула одежду и юркнула под одеяло, намереваясь быстро уснуть, но неожиданно яркий свет полыхнул ей прямо в лицо.
– Где ты была? – Спенсер сидел на кровати и пристально смотрел на жену.
– Милый, я ненадолго спустилась в бар за бутылкой минералки.
– Где эта бутылка?
– Где бутылка? – Нелли постаралась улыбнуться как можно безмятежней. – Как где? Я выпила ее.
– Целую бутылку?
– Милый, ну что ты переполошился, я оставила недопитую бутылку на столе. – Нелли зевнула. – Давай спать. Завтра такой трудный день, а ты привязался ко мне с какой-то бутылкой. И выключи этот дурацкий свет, он мне слепит прямо в глаза.
Нелли натянула на голову одеяло и с наслаждением вытянулась на кровати.
– Ты права, но только отчасти, – сухо прозвучал голос Спенсера. – Теперь у нас с тобой вся жизнь будет трудной, а не только завтрашний день.
– Что?! – Нелли откинула одеяло и с тревогой посмотрела на мужа. – Ты это о чем? Я не понимаю тебя.
