* * *
Пока амазонки ехали, Аполлон играл на флейте. Им нравились нехитрые мелодии, которые заставляли их хохотать во все горло или шмыгать носами, смахивая слезы с ресниц. Они хотели слушать про любовь, такую недоступную в этих местах, и не хотели про подвиги, которые здесь, на Эвксине, были делом обычным.
У края моря стояла Белая Скала, под которой плескалась огромная борода водорослей. Хорошее место для жертвы.
Амазонки спешились, и Андромаха подняла руку, приказывая Фебу перестать играть. Он и сам уже оторвал флейту от губ, но зануда Марсий, живший в дудке, не желал прекращать свой свист, пока не допоет песню.
-- Цыц, -- сказал ему лучник, -- а то сломаю об колено. Не видишь? Здесь опасно.
-- Мне-то что? - рассмеялся в ответ рапсод. - Я дерево. Это ты смертен.
Напомнить об этом было жестоко.
-- Ждем здесь. - приказала царица, и ее спутницы попрятались за камнями. - А ты иди туда. - она знаком указала Фебу на вершину скалы.
Вот это гостеприимство! Использовать его вместо приманки! Гипербореец попытался возразить, но Андромаха недвусмысленно покачала луком у него перед носом и потыкала в сторону тропинки на скалу.
Вообще-то Феб любил белые скалы. У него на родине по холодному морю плавали целые глыбы ослепительного льда. Он обожал кататься на них, когда был... бессмертным. Но сейчас именно эта сказа ему очень не нравилась.
-- Попробуй выманить его песней! - крикнула Андромаха.
-- Кого его? - огрызнулся Феб.
-- Плохого мальчика. - рассмеялась она снизу. - А мы пристрелим эту тварь, как только голова поднимется над водой.
"Нельзя позволять им так обходиться с собой. - в панике думал Аполлон. - А то они постоянно начнут таскать тебя в качестве приманки".
-- Ну как дела? - злорадно свистнул Марсий. - Интересно быть червяком на крючке?
-- Ты будешь первое, что разгрызет чудовище, когда кинется на меня, -- пообещал гипербореец.
Ах, если б с ним сейчас была его золотая стрела! Но ничего, кроме флейты, Фебу не позволено было взять с собой. Он с опаской приложил ее к губам, надеясь свистеть не слишком громко. Однако Марсия трудно было унять. От малейшего дуновения он зашелся таким криком, точно на утесе собралась стая чаек.
Старания рапсода были вознаграждены. Вода у сказы забурлила и со дна пошли огромные пузыри. Нечто большое поднималось наверх. Через минуту лучник понял: на свете есть твари и пострашнее Пифона. Несчастный змей был всего лишь толстой веревкой по сравнению с горой морщинистой кожи, всплывавшей со дна Эвксина.
Увидев маленькое существо на гребне сказы, тварь некоторое время решала, съедобно оно или нет. В отличие от других человечков, рассыпавшихся по берегу, оно не просто излучало тепло, а пульсировало ярким солнечным огнем. Страж преисподней инстинктивно боялся обжечься и, вместо того, чтоб наброситься на Аполлона, проявил интерес к более привычным теплым шарикам на берегу. Чудовище нагнуло голову и схватило одну из амазонок. Остальные кинулись в рассыпную. Видимо, они не предполагали, что "плохой мальчик" окажется настолько большим.
-- Стреляйте же! Глупые бабы! - крикнул Феб. - Оно растопчет вас!
Земля вздрагивала от тяжелых шагов, даже Белая Скала заметно тряслась. В этот миг на голову Аполлону рухнула с небес его драгоценная стрела, которая, совершив кровавое дело, возвращалась к хозяину. Некогда было думать, нарушает он запрет или нет. Гипербореец издал радостный крик, подхватил стрелу, мигом наложил на тетиву и выстрелил, почти не целясь.
Феб видел, как тонкий острый луч солнца удаляется от него, пронзает подводную тварь насквозь и выходит наружу, вновь став стрелой.
Чудовище издало грозный рев, призывая небо в свидетели, что оно не ожидало такого вероломства, и через секунду грянулось оземь. Прямо на глазах его серя морщинистая туша стала коченеть, превращаясь в камень. А солнечный лучник почувствовал себя как-то странно. У него закружилась голова, во рту появился привкус крови, тело ощутило необычайную легкость, точно вот-вот взлетит. Он не мог понять, почему к нему возвращается сила бога. Но она возвращалась!
