У него ушло менее тридцати секунд на поиски подходящего, после чего замок, щелкнув, открылся.
Портье принял протянутые мною два доллара и с ухмылкой заметил:
– Дело нехитрое. Для таких замков главное – форма ключа. Их не оснащают никакими особыми хитростями вроде реверсов. Вопрос только в том, чтобы подобрать что-нибудь соответствующее.
Он удалился, и я откинул крышку.
Чемодан был доверху набит шерстяными покрывалами. На дне, прикрытые покрывалами, чтобы не рассыпались, лежали карточки и записные книжки, сплошь исписанные каббалистическими цифрами.
Я сел на пол, принялся изучать карточки и книжки, но не мог отыскать ни конца ни начала. Наверняка можно было сказать лишь одно – все они связаны с крупными суммами денег, только там не было ни имен, ни каких-либо слов, просто численные комбинации. В верхней колонке справа стояли цифры: 20 – 50 – 1С – 2С – 5С – 7С – 2Т – 1Т –.
«С», по всей видимости, означало сотни, а «Т» – тысячи. Я решил, что хоть это могу принять за отправную точку.
Потом карточки. На каждой сверху стояло число, ниже следовал ряд записей.
Я выбрал первую попавшуюся. На ней было написано: 0051 364. Под этим числом шли цифры: 4 – 5 – 59 – 10 – 1 –; 8 – 5 – 59 – 4 – 1 +.
Я исследовал несколько карточек. Числа, проставленные сверху, довольно часто заканчивались цифрами 364. Ряды цифр в нижней части карточек неизменно разделял знак минус, а в конце иногда оказывался минус, иногда плюс.
Я вывалил из чемодана все и принялся его осматривать.
Прошло немало времени, прежде чем удалось обнаружить двойное дно. Я не нашел бы его, если бы не перевернул чемодан и не простукал костяшками пальцев.
Съемную плоскость удерживали на месте потайные винты. Она сдвинулась, когда я открутил эти крошечные винтики, замаскированные так тщательно, что заметить их было практически невозможно. Головки обтягивала ткань с тем же самым рисунком, что на внутренней обивке чемодана.
Двойное дно было набито тысячедолларовыми банкнотами.
Я пересчитал. Ровно пятьдесят две купюры по тысяче долларов. Пересчитал дважды, чтобы не ошибиться, потом вытащил пятьдесят, тщательно уложил две оставшиеся в потайное отделение, вставил съемную плоскость на место и закрутил винты.
Затем как следует упаковал в чемодан покрывала. Вытер платком все, к чему прикасался, чтобы не оставлять внутри чемодана отпечатки пальцев, и спустился вниз в кассу.
– Я мистер Лэм. Хочу выписаться. Мой счет оплачен.
Кассирша подняла глаза и заметила:
– Вы же только недавно зарегистрировались, мистер Лэм.
– Прошу прощения. У меня изменились планы.
Она нахмурилась:
– Желаете получить назад деньги?
– Боже сохрани, нет! Ведь я пользовался номером. Все правильно. Просто хочу получить счет.
Она выписала мне счет и улыбнулась:
– Все в порядке. Вы выписаны. Очень жаль, что недолго у нас пробыли.
– Мне тоже. Я, впрочем, еще вернусь.
Я направился к почтовой конторке и спросил, предъявив ключ от номера Гридли:
– Есть что-нибудь для Джорджа Биггса Гридли?
– Нет, ничего, мистер Гридли.
Я помрачнел:
– Проверьте, пожалуйста, еще разок.
Дежурная проверила. Никаких сообщений. Это сильно меня обеспокоило. Если бы все шло как надо, телефон Гридли к этому времени должен был уже докрасна раскалиться.
Я вернулся к чемодану, вытащил книжки и карточки, уложил в надежную картонную коробку, отослал экспресс-почтой в Лос-Анджелес на свое имя, а потом поехал в фотостудию «Приятная неожиданность».
Заведением заправлял японец. Когда я вошел, он заторопился навстречу, кланяясь и расшаркиваясь.
– Я хочу присмотреть хорошую подержанную фотокамеру, – объявил я. – И еще мне нужна пачка фотобумаги пять на семь.
Он сперва вручил мне бумагу. И пока ходил за камерами, я вскрыл упаковку, вытащил листков пятнадцать фотобумаги, зашвырнул ногой под прилавок, а на их место засунул пятьдесят тысячедолларовых банкнотов.
Остававшийся вместе со мной в магазине мужчина явно смахивал на менеджера компании. Тоже японец, постарше, он наблюдал за мной с любопытством, но его отвлекла вошедшая симпатичная женщина, которую заинтересовала витрина с новыми аппаратами, расположенная в передней части магазина.
