— И что вы этим хотели сказать?
— Не ваше дело!
— Ну почему? Некоторым образом, мое. Потому что это моя машина.
— Да? — переспросил он и слегка смутился. — Извините, не знал.
— А если бы знали?
— Я же сказал: извиняюсь!
— Вы полагаете, этого достаточно?
— Что вам от меня надо? Что вы все ко мне пристали? Отвалите от меня! Ненавижу!
— Антиглобалист, линяй! — прервал их разговор подвыпивший мужичок. — Быстро линяй — менты!
Но линять молодой человек не пожелал — скрестил на груди руки и принял независимый вид.
Подкатил «форд» муниципальной милиции, из него с ленцой вышли два дюжих сержанта, старший и младший, вникли в суть происшествия и вежливо попросили предъявить документики. Пока старший сержант изучал паспорт, младший сноровисто знакомился с карманами молодого человека. Тот было дернулся, но получил профессиональный, незаметный для окружающих тычок по ребрам и успокоился. Не обнаружив в карманах ничего предосудительного, младший сержант доложил об этом старшему недоуменным пожатием плеч.
— Понятно, — сказал тот и обратился к даме: — Ваша машина? Вам придется проехать с нами. Это рядом. Держитесь за нами.
Молодого человека засунули в «форд», включились мигалки, «форд» взвыл сиреной и влился в плотный поток машин, расчищая, как ледокол, путь для лиловой «мазды».
* * *
— Маруська, кати, уехали! — крикнула торговка хот-догами мороженщице, испуганно выглядывавшей из-за угла, и вопросила, ни к кому в отдельности не обращаясь: — Что же это делается, а? Ведь совсем молодой! А туда же — антиглобалист! С жиру бесятся!
— «Молодежь не почитает старших, не уважает законы, погрязла в невежестве и пороках. Я спрашиваю себя, куда мы идем, что станет с Римской империей?» — процитировал продавец книг и пояснил: — Это было сказано во втором веке до новой эры. Есть о чем подумать, не правда ли?
Он был кандидатом философских наук, но никому об этом не говорил, чтобы не выламываться из своей новой социальной роли.
— А я про что? — согласилась торговка хот-догами. — Я и говорю — уроды!
* * *
В дежурной части милиции есть периоды оживления и затишья. Утром свозят ночных дебоширов, потом идут мелкие воры, к вечеру — грабители и насильники. С трех часов ночи до пяти утра — пора убийц.
Молодого человека доставили в отделение в третьем часу пополудни, в пору штиля, когда дежурный майор маялся от жары и безделья. Телефоны молчали, ни одна лампочка на пульте не мигала, кроссворд был почти полностью разгадан, осталось лишь несколько слов, отгадать которые дежурный уже потерял всякую надежду.
— Принимайте, товарищ майор, — доложил старший сержант, подтолкнув задержанного к барьеру, разделявшему дежурку на две части, и выложил перед майором его паспорт. — Пинал машину.
— Чем? — полюбопытствовал дежурный.
— Ногами.
— За что?
— Не могу знать.
Майор скользнул заинтересованным взглядом по молодой женщине, вошедшей вслед за патрульными, по ее белой широкополой шляпе, по стройной фигурке и уточнил у старшего сержанта:
— Датый?
— Вроде нет.
Майор перевел взгляд на молодого человека:
— Даже пива не пил?
— Не пил!
— А зря. Сейчас бы холодного пивка — в самый раз. Работаешь-то кем?
— Художник.
— Он художник! — развеселился старший сержант. — Репин! Там ремонту штуки на две баксов! Понял, Репин? Плюс потеря товарного вида!
— Художник, значит, — повторил майор. — А это мы сейчас проверим. Ну-ка, манера живописи из десяти букв, первая «п», четвертая «н»?
— Пуантилизм, — буркнул молодой человек.
— Сходится! — обрадовался майор. — Теперь верю — художник. Выражался?
— Кричал: «Блевотина». Это выражался?
— Как посмотреть. Слово, конечно, цензурное, но вполне может расцениваться и как нарушение общественного порядка. Все зависит от того, где, когда и при каких обстоятельствах. Если я скажу, извините, — обратился он к даме, — «жопа», это что? Ничего, просто я невоспитанный человек. А вот если я скажу «Ты жопа» или, извините, «Вы жопа», это что? Это уже оскорбление личности, статья сто тридцать, часть первая. Сопротивление при задержании оказывал?
— Дергался немного.
— Вот — дергался! — раздумчиво повторил майор. — Это тоже как посмотреть. Дергаться можно на административное. А можно и на хулиганку. Что будем делать, художник? Ущерб возмещать будешь? Или сажать?
