Адель сделала гримасу, но тотчас же рассмеялась.
— Может быть, они еще не встали, — сказал Луи. — Ведь еще рано.
— Рано? Что ты — уже десять часов.
— Да, ты права, — ответил Луи, посмотрев на часы.
— А где же старик Плутон? Где Калипсо, Хлоя? Они-то уж, конечно, встали. Неужели нельзя было приказать им покараулить, когда пройдет мимо «Султан»?
Адель говорила о слугах мадам Дардонвилль. Я тоже отлично знал их всех.
— А я поняла, в чем дело! — вдруг воскликнула молодая девушка. — Мадам Дардонвилль и Олимпия поехали в город и встретят нас на пристани. Плутона они взяли с собой, а остальная прислуга занята. Теперь все ясно! Мы встретимся на пристани. Ах, как хорошо!
Я согласился с Аделью, хотя далеко не был уверен в том, что она права. Нежилой вид дома увеличил мою тревогу. Мои предположения подтверждались, и ужасное подозрение, давно уже зародившееся у меня в душе, становилось все более и более определенным. Я старался скрыть мое беспокойство от спутников, но это мне плохо удавалось. Адель и Луи не раз с удивлением поглядывали на меня, словно замечая во мне что-то странное.
Я с нетерпением ждал минуты, когда пароход подойдет к пристани. Увы, я мало надеялся на то, что предположения Адели оправдаются!
Я оказался прав. Мы тщательно разглядывали толпу, собравшуюся встречать пароход. Но ни мадам Дардонвилль, ни Олимпии там не было. Вблизи стояло много экипажей, но их коляски тоже не было видно.
Я посмотрел на Адель. На ее хорошеньком личике появилось выражение разочарования и обиды.
— Может быть, они ждут нас в городе? — сказал я.
— Простите, но им следовало бы встретить нас здесь. Это очень нелюбезно со стороны Олимпии.
— А что, если мадам Дардонвилль задержали там дела?
— Все равно они должны были приехать сюда.
Я видел, что Адель не на шутку обиделась. Может быть, ей за последнее время пришлось выслушивать слишком много восторженных отзывов о красоте Олимпии? Ни одной женщине не нравится, когда в ее присутствии хвалят другую, в особенности если она сама красива.
Нам оставалось только одно: взять извозчика и поехать на виллу. Вещей у нас было не много, и потому мы вскоре уже очутились на дороге туда, миновав город и его предместья.
На улицах было много народу, и я встретил несколько знакомых. Мы ехали в открытом экипаже, и нас не трудно было узнать. Но почему же все смотрели на нас с таким удивлением, в особенности на Луи? Что за странность? Мы ехали быстро, и никто нас не остановил. Я не знал, замечают ли мои спутники эти недоумевающие взгляды. Впрочем, я сам, быть может, не обратил бы внимания на это обстоятельство, если бы не мои все возрастающие опасения.
Наконец мы добрались до виллы. Везде было пусто, никто не вышел нам навстречу. Мы вышли из коляски и постучали в двери. Послышались чьи-то глухие шаги, стук отпираемого засова и звон цепочки. Как странно, что дверь заперта! Но вот она тихонько открылась, и в щели показалось круглое черное лицо Плутона.
По выражению лица старого негра мы сразу поняли, что нас не ожидали. Он стоял, открыв рот и закатывая глаза так, что были видны одни белки. Всплеснув руками с видом полного изумления, он воскликнул на своем исковерканном негритянском жаргоне:
— Да неужели это вы, мистер Луи? Откуда вас принесло?
— Как откуда, Плутон? Да из дому, конечно, из Нового Орлеана!
— Ах. мистер Луи, не издевайтесь над бедным старым негром! Разве вы успели бы доехать так быстро до Нового Орлеана? Да вы за это время могли добраться разве только до устья Огайо!
— До устья Огайо?
— Ну да, мистер Луи. Ведь «Красавица Миссури» ушла только вчера вечером — когда же вы могли успеть съездить домой и обратно? Уж не случилось ли что-нибудь? Здоровы ли барыня и барышня? Где вы с ними расстались?
— Где я с ними расстался? Да я их не видел с тех пор, как приезжал сюда в последний раз!
— Эх, мистер Луи, мистер Луи, любите вы шуточки шутить! Смеетесь над стариком, потому что он почти слепой! Ха-ха-ха!
— Да ты что, Плутон, в своем ли уме?
— Я-то в своем уме, мистер Луи. Но скажите, где же барыня и барышня?
— Я как раз хотел спросить об этом тебя. Где они?
