Нет, – пусть его пишет, пусть издает, пусть утешается, видя имя свое напечатанным на заглавном листе книги, пусть упивается похвалами друзей… Все это безвредно, невинно… мы готовы даже сказать: похвально и полезно, – вспоминая, как много у нас представляется человеку возможностей делать зло, просто от нечего делать. Оценим то, что князь А. И. Долгорукий мог, но не хотел добиться блестящей карьеры, и оставим другим поражать его стрелами литературной критики. Не станем горячиться против наводнения литературы подобными творениями; не будем советовать авторам, вроде князя А. И. Долгорукого, бросить лиру и посвятить свое время и труд на что-нибудь другое. Напротив, пожелаем для пользы нашего отечества, чтобы пример князя А. И. Долгорукого вызвал подражание во многих наших общественных деятелях и чтобы они, перестав упорно искать выгод на службе, посвятили все бренное существо свое мирному служению музам.
Впервые – «Совр.», 1859, № 12, отд. III, стр. 236–242, без подписи. Принадлежность рецензии Добролюбову устанавливается на основании списка его произведений, составленного Чернышевским (ЛН, № 25–26, стр. 247, и гонорарной ведомости «Современника» за 1859 год (ЛН, № 53–54, стр. 257).
В сочинениях А. И. Долгорукого (1794–1868) – характерное для многих «светских», «салонных» литераторов сочетание эротических и религиозных мотивов и политической «благонамеренности».
